Черный воздух. Лучшие рассказы. Ким Стэнли Робинсон

вздрагивает, однако, неуверенно оглядевшись, вновь принимается за игру с камешками.

      – Опять отрубился, – констатирует Брайан.

      – Ну, так пришлось-то ему каково, – напоминает Питер. – Вот до чего доктора эти парня довели.

      – Не доктора – катастрофа. Доктора ему жизнь спасли. Видел бы ты его в госпитале… Еще лет десять-двадцать тому назад быть бы ему овощем после такой-то травмы. Я, как увидел – ну, думаю: все. Не жилец.

      – Да понимаю я, понимаю. Сквозь лобовое стекло пролететь – это…

      – Однако ты не в курсе, что с ним проделали.

      – И что ж с ним такое проделали?

      – Стимулировали, как они выразились, «аксональные спрутинги» в местах разрыва нейронных связей – то есть, по сути сказать, новый мозг ему вырастили!

      – Вырастили?

      – Ага! Не весь, разумеется – часть. Разорванные связи и все такое. Как луч у морской звезды, понимаешь?

      – Нет. Но тебе на слово верю, – отвечает Питер, снова выглянув из-за валуна и отыскав взглядом Джо. – Бр-р-р… надеюсь, они ему все, что нужно, назад отрастили. А то вдруг забудется в очередной раз, да и шагнет с обрыва!

      – Не-е-е, насколько я понимаю, он просто иногда забывает человеческую речь. Мозг ведь не сразу в порядок себя приводит. Тем более здесь-то, сейчас, разницы никакой нет, – объясняет Брайан и снова откидывается назад. – Эй, ДЖО! ЕДА СТЫНЕТ!

      – Еще как есть, – возражает Питер. – Вот, скажем, забыл он слово «обрыв». Само понятие, концепцию обрыва забыл и про себя думает: а пойду-ка я вниз, к озеру… и здрасте-пожалуйста, в пропасть летит.

      – Нет, – успокаивает его Брайан, – это не так устроено. Понятиям язык и слова ни к чему.

      – Что? – удивляется Питер. – Понятиям слова ни к чему? Шутишь, наверное? Я-то думал, это Джо у нас чокнутый…

      – Нет, серьезно, – отвечает Брайан. Его обычная сдержанность быстро сменяется оживлением. – Понимаешь, чувственное восприятие уже есть акт мышления, а концепция – способ понимания, трактовки воспринятого. Одним словом, для того чтоб не шагнуть вниз с обрыва, этого хватит без всяких слов.

      Несмотря на последнее заверение, он вновь оборачивается назад. За спиной его стоит Джо, кивающий, словно во всем соглашаясь с ним.

      – Да, язык – это контактные линзы, – говорит Джо.

      Питер с Брайаном озадаченно переглядываются.

      – Контактные линзы позади глазных яблок, а сделаны они из стекла слов. Цвет достигает этих линз и отсеивается, отражается в нужном уголке мозга – скажем, в уголке «камень» или в уголке «дерево».

      Питер с Брайаном переваривают услышанное.

      – Стало быть, ты свои контактные линзы потерял? – рискует предположить Брайан.

      Джо смотрит на него с благодарностью.

      – Ну да! Вроде того.

      – Так что же у тебя теперь в голове?

      Джо пожимает печами.

      – Хотел бы я сам это знать. Чувствую…

      Облечь мысль в слова стоит ему немалых трудов.

      – Чувствую: что-то не так. Может, у меня в такие моменты другой язык появляется, но в этом я не уверен. Все вокруг неправильным