Последняя любовь Хемингуэя. Валерий Борисов

истин». – Снова успокаивала Адриана себя.

      –Уже поздно. Тебя не будут ругать дома?

      –Нет. Мама знает, с кем я.

      Хемингуэй вздохнул. «Счастливая! О ней кто-то переживает. И я теперь стал переживать за нее».

      –Давай я тебя отвезу домой на гондоле?

      –Вода в каналах поднялась, и лодка может не пройти под арками.

      –Раз гондольеры работают, то они знают, где им проходить.

      –Хорошо. Поедем на гондоле.

      Хемингуэй подозвал официанта:

      –Возьмите для нас гондолу и положите туда вино.

      –Какое желаете синьор Хемингуэй? – Уточнил официант.

      –Да. Действительно. Что бы нам взять в дорогу? – Обратился он к Адриане.

      –На улице холодно. Пусть будет мартини.

      –Сухое мартини.

      Он протянул официанту деньги. Тот в ответ отсчитал сдачу и ушел.

      –Ну, что пойдем, девочка. Посмотрим на Венецию с воды. Со студеной воды, на горячую Венецию. Мы ее будем видеть, она нас – нет. – Уточнил Хемингуэй.

      –Вас здесь все знают. Венеция все равно будет смотреть на нас. Никуда от нее не скроешься. – Ответила Адриана.

      –Наоборот. Это я знаю Венецию, а не она меня. Спрячемся от нее в темноте каналов.

      Они вышли на улицу. Большой канал был рядом, через дорогу.

      «Ветер дул им в спины и трепал волосы девушки. Ветер разделил волосы на затылке, и они улетели вперед, прилипая к щекам».– Мелькнула в его голове фраза. Кажется, из его же произведения.

      У деревянного причала канала стояла гондола, освещаемая огнями, падающими из домов. В их свете гондола казалась черной, а промерзшая на морозе вода канала – зеленой.

      «Какая красивая гондола! Изящество и соразмерность линий, как у призовой лошади. Почему я раньше не замечал ее красоты? – Подумал он. – Наверное, не с кем было сравнить лошадь».

      Он вошел в лодку, которая закачалась под его ногами, и подал руку Адриане. Она прошла в гондолу и остановилась, раскинув руки, удерживая равновесие. Ветер развивал волосы Адрианы, и она была похожа на языческую статую. Такие статуи древние мореходы устанавливали на носу судов, как своих покровительниц и впередсмотрящих. Огромные глаза, казавшиеся в темноте еще большими, и прямой античный нос, делали Адриану похожей на языческую богиню.

      «Она похожа на нее не только лицом. Она может, не только защищать от бурь, но и вдохновлять иссохшие бродячие души, жаждущие увидеть такой желанный берег». – С тоской подумал Хемингуэй.

      Официант принес вино в ведерке и поношенное одеяло.

      –Хозяин просил передать вам вино в подарок, синьор Хемингуэй.

      –Передайте ему большое спасибо. Но я не могу принять такой подарок.

      –Он сказал, что в такую погоду, при прогулке по воде, подарок греет душу лучше, чем что-то приобретенное за деньги. Заходите к нам чаще, синьор Хемингуэй.

      Хемингуэй достал из кармана деньги и положил купюру в руку официанта.

      –Возьмите за вино.

      Тот сразу же вернул деньги обратно.

      –Не надо. Это наш подарок.

      –Тогда