Последняя любовь Хемингуэя. Валерий Борисов

во фраке. Он всегда был одет с иголочки, как и положено метрдотелю. Это был его обычный рабочий костюм. Ренато считал, что на работе он должен выглядеть именно так. Следом за ним официант вкатил тележку с заказанными блюдами.

      Ренато с доброй улыбкой протянул руку Хемингуэю – короткое рукопожатие, чтобы ощутить близость и радость встречи. Они давно знали друг друга – тридцать лет назад, будучи мальчишками, вместе защищали эту страну. А восемь лет назад воевали уже друг против друга. Ренато, считал за честь лично обслуживать Хемингуэя.

      –Здравствуйте, мистер Хемингуэй! – Приветствовал его метрдотель, который был немного старше Хемингуэя. На работе он не позволял фамильярства с друзьями.

      –Здравствуйте, Ренато. Приглашаю выпить рюмочку. – Он знал принципы своего фронтового друга и не мог называть его на «ты», уважая его добросовестное отношение к работе. А тот был сегодня на работе.

      Они искренне любили друг друга и были рады каждой встрече, даже короткой и деловой, как сегодняшний завтрак – два брата рода человеческого, вышедшие из войны.

      –Я на работе. Пить на работе не полагается, да и запрещено.

      –Знаю. Но, ну их всех к чертовой матери эти запрещения.

      –Извините, Хем. Не могу. Я пришел только для того, чтобы пожелать вам доброго утра и приятного завтрака.

      –Под непогоду любой завтрак приятен. А с моими гостями – вдвойне. Знакомьтесь.

      Ренато, не дожидаясь представления гостей, поздоровался с ними:

      –Здравствуй Адриана, привет Франки. – Коротко приветствовал он их.

      Те в ответ кивнули.

      –Вы с ними знакомы?

      –Коренные венецианцы знают друг друга не только в лицо, но и по именам. – Кратко, но весомо ответил Ренато.

      Увидев, что официант накрыл стол, Ренато решил не задерживаться в номере. Не в его правилах было мешать отдыху постояльцев, даже своих друзей.

      –Я желаю всем приятного аппетита.

      –Ренато! – Восхищенно ответил Хемингуэй другу – Вы лучший из метрдотелей Америки и Европы. Среди этих мастеров – вы гроссмейстер.

      –Я всегда на работе. – Несколько чопорно ответил Ренато Корради и, поклонившись присутствующим, вышел с официантом, катящим перед собой пустую тележку.

      Мэри никогда не одобряла дружбы Хемингуэя с первыми встречными, как она выражалась, – в данном случае, с метрдотелем – и поэтому во время их разговора, недовольно молчала. Теперь же гостеприимно произнесла:

      –К столу. Время завтрака уходит.

      –Мы завтрак продолжим до ужина. – Хрипловатым голосом засмеялся Хемингуэй.

      Адриана чувствовало себя скованно в присутствии таких людей. А брат Джанфранко ничем не мог помочь – обычно самоуверенный и болтливый, он тоже растерялся в незнакомой обстановке. Хемингуэй понимал их состояние и старался, как можно быстрее снять неловкое напряжение за столом. Он знал, как это делается.

      –Мартини и виски с содовой. Я думаю завтрак надо начинать так.

      Он взял открытые бутылки и начал разливать