Последняя любовь Хемингуэя. Валерий Борисов

он переломил расческу двумя руками пополам. Одну половину он также молча протянул Адриане.

      «Зачем он это сделал? Какой-то символ?» – Мелькнула удивленная мысль, но она не получила у себя на нее ответа.

      Адриана протянула руку к расческе и взяла ее. И только тогда Хемингуэй произнес:

      –Возьмите гребень. Он ваш.

      –Спасибо. Только зачем вы его поломали? Я бы его вам вернула?

      –Он теперь ваш. – Снова повторил Хемингуэй, не отводя внимательного взгляда от ее глаз.

      Удивительное дело – от пристальной глубины его глаз она не чувствовала смущения. Это был взгляд не ее восемнадцатилетних сверстников, старающихся казаться умными и опытными. Это был взгляд человека знающего и понимающего других, сильного мужчины, умеющего в нужный момент придти на помощь.

      –Спасибо.– Тихо повторила Адриана слова благодарности и снова, как вчера в машине, после знакомства с Хемингуэем, ее досада на сегодняшний день, куда-то улетучилась. – Я сохраню этот подарок на всю жизнь.

      –Я тоже.

      –А зачем вам хранить гребень всю жизнь?

      –Вторую половину гребня. – Уточнил Хемингуэй. – В память о встрече с вами.

      Адриана молча стала расчесывать густые волосы половинкой костяного гребня, а Хемингуэй внимательно наблюдал за ее мягкими движениями.

      «В ней чувствуется порода! – Сделал он окончательный вывод. – Она похожа на моих героинь. На Марию – точно. Также чиста и беззащитна. На Брет? В этом мире все порочны. Иначе нельзя. Кэтрин? Может быть жертвенна, как и она. На кого еще? Сразу не вспомнишь».

      Адриана, причесав влажные волосы, раскинула их по плечам и полностью повернулась к Хемингуэю. Он молчал, неловко переминаясь на ногах.

      «Точно, медведь. – Подумала она, как и несколько минут назад. – Немного неповоротлив, но добр». – И вслух произнесла.

      –Вот и привела себя в порядок. Спасибо за помощь.

      –Это не помощь. Это желание помочь тем, кому сейчас хуже, чем мне. Вы, я вижу, промокли на охоте. Была ли она удачной для вас? Я хочу спросить, – много уток удалось вам настрелять?

      –Кажется, ни одной. Я выстрелила только один раз и попала себе в лоб. – Адриана засмеялась от такого объяснения своей охоты.

      «У нее хорошая улыбка». – Отметил Хемингуэй и почувствовал, как в груди у него что-то замерло. Такое бывает, когда видишь что-то близкое и необходимое, но пока не знакомое и не достижимое.

      –В лоб самому себе можно попасть только в определенный момент своей жизни. И только сознательно. У вас произошло что-то другое.

      Он замолчал, ожидая от нее ответа. И ей пришлось объяснить, что же произошло.

      –Я выстрелила, а патрон выскочил из ружья, ударился сначала о бочку, а потом о мой лоб…

      –А! Такое бывает, когда гильза рикошетит от какого-либо предмета. Надо правильно выбирать позицию для стрельбы. Вам сейчас больно?

      –Знаете, нет. Только боюсь, – не будет ли шишки или синяка. Я еще в зеркало не смотрела на себя. – Виновато пояснила Адриана.

      –Давайте