Мы. Виталий Листраткин

кому-то что-то удалось достичь – удалось не «благодаря», а именно «вопреки» обстоятельствам. А победить эти самые обстоятельства помог заложенный с детства маршрут доброго молодца, злого лиходея-царя и калинов мост, который иногда так похож на аэропорт Шереметьево. Но в сказках царевен никогда не спрашивали, что они хотят на самом деле. Так что не будем слишком винить царевича за то, что малость промахнулся с выбором суженой. В конце концов финал игры в Сильвестра Сталлоне оказался не самым плохим, и об этом я вспоминаю всякий раз, когда вижу плакат с автографом на стене. А сказка и теперь там, на старом школьном дворе. Просто теперь пришло время передать её нашим детям – в целости и сохранности. Я тоже попробую это сделать…

      Теперь прошу меня извинить, я закончу рассказ. Меня зовёт ужинать семья: дети и жена Людмила.

      Забойный цех

      – Завтра лекции не будет, – сообщила технологичка. – Вместо неё запланирована экскурсия на мясокомбинат.

      Мы сдержанно зашумели, скрывая радость: просматривалась приятная перспектива качественно перекусить свежими деликатесами.

      – Встречаемся ровно в девять возле проходной, – подчеркнула преподаватель. – Прошу не опаздывать, ждать никто не будет!

      На следующий день, зевая, я сел в трамвай. Я жил дальше всех, поэтому сидел и наблюдал, как салон наполняется одногруппниками. Последним появился Дима Прохоров из параллельной группы. За глаза его звали просто Прохором: наглющий тип с вечно заплывшими глазами недавно демобилизовался из армии, отслужил в Афганистане. Служба воином-интернационалистом сделала его молодым, но перспективным алкоголиком. Даже с нами, своими сокурсниками он вёл себя свысока и считал, что остальные ему обязаны по жизни. При попытке поставить на место мгновенно выходил из себя, орал про Кандагар и размахивал кулаками. С ним не связывались, держали за психа. Но я предполагал, что он просто актёрствовал: пробивной, ухватистый и циничный, когда нужно, он мог и всхлипнуть, пустить слезу.

      Трамвай остановился на кольцевом развороте – конечная. Трущобы этого района давненько пользовались дурной репутацией. Мясокомбинат представлял собой комплекс закопчённых зданий, из труб которых постоянно курился чёрный дым. Иногда с территории комбината накатывала волна особенно невыносимой вони. О крысах же, которые там водились, слагали легенды, достоверность которых, впрочем, не обсуждалась.

      На проходной нас встретила худенькая голубоглазая тётка в возрасте чуть за сорок. Деловито представилась:

      – Меня зовут Лидия Васильевна. План такой: смотрим забойный цех, производство мясных полуфабрикатов, кожевенный участок и наконец – колбасный цех. Там и угостим вас.

      – Чем? – спросил кто-то.

      – Вкусненьким, – усмехнулась она. – А начнём с того самого места, где животные превращаются в мясо.

      Забойный цех располагался на последнем