Женщина – не мужчина. Итаф Рам

шоссе так близко к воде, что Исра опасалась, как бы такси ненароком не скатилось вниз и не утонуло. Плавать она не умела.

      – Почему мы едем у самой воды? – выдавила она, глазея на большой корабль вдали. Над ним кружила стая птиц.

      – Погоди, это еще что, – откликнулся Адам. – Вот скоро будет мост…

      И мост действительно появился – прямо перед ними, серебристый, длинный, изящный, похожий на птицу, которая, расправив крылья, парит над водой.

      – Это мост Верразано, – сказал Адам, глядя, как у Исры расширились глаза. – Красавец же?

      – Да, – в ужасе пролепетала она. – Мы по нему поедем?

      – Нет, – ответил Адам. – Он соединяет Бруклин со Статен-Айлендом.

      – А он не упадет? – прошептала она, не в силах отвести взгляд от надвигающегося на них моста.

      По голосу мужа было ясно, что он улыбается:

      – Да вроде пока ни разу не падал.

      – Но он такой тощенький! Как будто в любую минуту может сломаться.

      Адам засмеялся.

      – Не дрейфь, – сказал он. – Мы в величайшем городе мира. Здесь все построено самыми лучшими архитекторами и инженерами. Просто наслаждайся видом.

      Исра честно попыталась расслабиться. Халед, сидевший впереди, хмыкнул.

      – Ну точь-в-точь Фарида, когда она в первый раз увидела этот мост. – Он обернулся к жене. – Ей-богу, она со страху чуть не разревелась!

      – Ну конечно, рассказывай! – буркнула Фарида, но Исра заметила, что она и сейчас, когда они тащатся под мостом, сидит как на иголках. Когда такси наконец вынырнуло с другой стороны, Исра тяжело выдохнула: какое счастье, что мост на них не рухнул!

      Только когда они съехали с Белт-Паркуэй, Исра впервые увидела Бруклин. Он оказался не таким, как она ожидала. Если Манхэттен сражал наповал, иначе и не скажешь, то Бруклин по сравнению с ним казался каким-то невзрачным, совершенно недостойным такого соседства. Кругом только унылые кирпичные здания, покрытые рисунками и граффити, многие уже совсем ветхие, да люди, с мрачным видом прокладывающие себе путь сквозь толпу. Это зрелище озадачило Исру. В детстве она часто задумывалась, какой он – мир за пределами Палестины: так же ли он красив, как те места, о которых она читала в книгах? Исра была уверена, что он оправдает ее самые смелые ожидания, и, разглядывая Манхэттен, с восторгом мечтала назвать этот мир своим домом. Но теперь, глазея из окна такси на Бруклин, на размалеванные стены и фасады, Исра поневоле засомневалась, не обманули ли ее книги, – может, мама была совершенно права, когда говорила, что куда бы она ни уехала, многого от жизни ждать не надо?

      – Мы живем в Бэй-Ридже, – сказал Адам, когда таксист остановился у ряда старых кирпичных домов.

      Исра, Фарида и Сара стояли на тротуаре, пока мужчины выгружали чемоданы. Держа в одной руке чемодан Исры, другой рукой Адам обвел окрестности.

      – Тут живет много нью-йоркских арабов, – сказал он. – Ты будешь чувствовать себя как дома.

      Исра осмотрелась. Семья Адама