Те, кто старше нас. Алексей Барон

опять встретишь, будь добр, не спеши вызывать уборщика.

      Я перестал жевать.

      – Откуда знаешь?

      – От уборщика, откуда еще. Мод, видите ли, этот сапиенс наткнулся на материальные следы зябликов и не придумал ничего лучшего, как их уничтожить. Гигиенист!

      – Серж, в самом деле? – удивилась Мод.

      – В ту ночь я мог ошибиться… – мстительно начал я.

      И Мод вновь порозовела.

      – …но арбайтер? Не понимаю.

      – Ничего, голубчик, – добродушно молвил Круклис. – Какие твои годы.

      Я вспыхнул. Довел все же добрый Парамон. И как его Мод переносит?

      – Годы? – переспросил я. – Видимо, недостаточные. Самодовольство не выработалось.

      Кажется, Мод испугалась, что мы поссоримся. Но Круклис не обиделся.

      Вместо этого печально глянул в блюдо с миногами. Ему явно стало жалко искусственных рыб, покорно ожидавших поедания.

      – Считаешь меня одержимым?

      Я остро ощутил себя младшим, но продолжал дерзить:

      – Как раз в этом ничего плохого не вижу.

      – И правильно, юноша. Одержимые страшны в эпоху дикости. Сейчас они опасны разве что самим себе, а вот истину прозревают раньше.

      – Все?

      – Нет, разумеется. Но дяде Парамону можешь верить смело.

      – Допустим. И в чем истина, дядюшка?

      Круклис театрально оглянулся и прошептал:

      – Истина в подсказке.

      – Невероятное появление зябликов должно подтолкнуть к невероятным выводам?

      Круклис повернулся к Мод.

      – Нет, он явно подает надежды, этот бойскаут.

      – Смышленый мальчонка? – усмехнулась Мод.

      Она уже успела спрятаться в раковину. Только внимательные усики оставила.

      – Вот-вот, – согласился Круклис. – Помните, кто его открыл?

      Я только вздохнул, а Мод покачала головой.

      – Вы строите заключения на зыбкой почве, Парамон.

      – На моей стороне опыт, интуиция и зяблики. Разве у вас не бывало ситуации, когда вы ставили эксперимент за экспериментом, шаг за шагом продвигались к далекой цели, но уже твердо зная, какая она будет, истина? В общих чертах, естественно. Разве в этом случае нудное накопление фактов не является данью традиции, правилам игры?

      – Является.

      – Нельзя ли тогда пренебречь недостающими звеньями? Прыгнуть прямо на качающуюся трапецию?

      – А как избежать самообмана?

      – Опыт, интуиция. То, что не поддается количественному измерению. И зяблики.

      – Все же, кроме вас, их никто не видел.

      – А помет?

      – Мало ли шутников на Гравитоне.

      – Шутников? – зловеще переспросил Круклис. – Шутников, значит. Я это выясню.

* * *

      После шести танцев не грех и дух перевести. Я забежал в боковую нишу и вдруг понял, что не все на свете плохо.

      У прозрачной стены сидела Мод. Звездное зрелище явно ее притягивало. Здесь, в закутке, тихо звучала своя, отдельная музыка. Музыка, которую я раньше не знал. В ней слышался дождь. При моем появлении он смолк.

      – Не помешал? – агрессивно спросил я.

      – Скорее напугали, – сказала Мод, подбирая