Зажмурься покрепче. Джон Вердон

что Флорес врет.

      – Че?..

      – Ты сказал, что, поговорив с Флоресом по телефону, ты понял, что он врет.

      – Ну.

      – Что значит «врет»?

      – Да когда этот ушлепок приехал, он же слова по-английски не спикал. А потом – оп! – и лопочет, как этот самый… не знаю кто, ну как какой-то всезнайка долбаный.

      – И какой ты из этого сделал вывод, Кальвин?

      – Такой вывод, что он врет как сивый мерин!

      – Ну, обоснуй.

      – Да ни один нормальный человек с такой скоростью не выучит английский!

      – Значит, ты думаешь, что он на самом деле не мексиканец.

      – Я думаю, что он брешет, потому что шифруется.

      – Это в каком же смысле?

      – Да че, неясно, что ли? Если он такой весь из себя умный, че он вообще подкатил к доктору на предмет граблями помахать? Точно тебе говорю, он все это продумал.

      – Очень любопытно, Кальвин. Мне нравится твоя проницательность.

      Харлен кивнул и снова сплюнул, на этот раз как бы в знак согласия с комплиментом.

      – Короче, вот еще что, – сказал он и заговорщически понизил голос: – Этот тварюка вечно прятал морду. Ходил в эдакой ковбойской шляпе, напялив ее на лоб, и всегда в темных очках. Спрашиваешь, как я это понимаю? А так, что он не хотел, чтоб его замечали. Вот и прятался вечно то в главном доме, то в этой конуре. Такой же, как эта сучка.

      – Какая именно сучка?

      – Ну, которую шлепнули, какая еще. Если мимо проезжала на тачке, всегда отворачивалась, будто я куча говна или дохлая кошка. Тупая сучара. Между ней и вонючим латиносом че-то было, я так думаю. Иначе че они оба людям в глаза смотреть боялись? А потом я подумал еще: ба, да он же небось просто не хочет, чтобы его узнали! Сечешь?

      К моменту, когда Гурни закончил допрос, поблагодарил Харлена и пообещал ему быть на связи, он уже не понимал, насколько ценна полученная информация. С одной стороны, если Эштон нанял Флореса делать работу, за которую раньше платил Харлену, то понятно, что последний раздосадован, и все остальное могло быть плодом больного воображения, разыгравшегося от удара по кошельку. С другой стороны, в его словах могло быть и здравое зерно. Возможно, Хардвик был прав, и в этой истории есть двойное дно, а известная фабула – лишь видимость.

      Гурни вернулся к машине и сделал три коротких записи в маленьком блокноте на пружинке.

      1. Флорес не тот, за кого себя выдавал? Не мексиканец?

      2. Флорес боялся, что Харлен его узнает, потому что были знакомы? Или просто боялся, что Харлен его опознает, если что? Но ведь Эштон знал, как он выглядит?

      3. Доказательства связи между Флоресом и Джиллиан? Были знакомы? Мотив для убийства из прошлого Ф. до появления в Тэмбери?

      Он со скепсисом перечитал эти заметки, сомневаясь, что они приведут к какому-нибудь полезному открытию. Все-таки Харлен был прежде всего злобным параноиком – вряд ли на его слова можно было полагаться.

      Часы на приборной панели показывали 13:00. Если пропустить обед, можно поговорить еще с кем-нибудь перед встречей с Эштоном.

      Владение