Усердие князя Владимира. Андрей Прохоренко

обеспечить себе и потомкам такое проживание в соответствии со сводом правил и законов Прави. И если кто-то из вас будет говорить, что он знает Правь, то это – не более, чем заблуждение. Правь – не догма и не готовое предписание. Это свод норм и правил, которые есть необходимость соблюдать при понимании того, как это делать.

      Не было в мое время, тем более раньше, на Руси слепого следования чему-нибудь. Со всем следовало вначале разобраться, а уже потом о нем говорить или что-то делать. Бездумное, не озаренное сознанием действие, даже выполнение Прави, считалось нарушением Прави. Ибо Правь признавала в своем начале, в начале жизни и вселенной, ведущую роль сознания. Сознание или озар, он в Прави назывался Дажд, признавалось первичным. Отсюда пошло название Даждь-бог. На самом деле Дажд – это первоисточник озара. К богу он не имеет, кто знает, никакого значения. Это уже работа против Прави и ее соблюдения внесла искажение в то, что было первично установлено. Впрочем, в нашем мире, где даже крупицы знаний все больше извращаются, становясь своей противоположностью, невежество все больше окутывает дымкой темных энергий головы родичей и русичей.

      Я посчитал необходимым данное отступление, чтобы у потомков сформировалось хотя бы отдаленное понимание того, чем на самом деле были Правь и Славь – два основных принципа существования огромного количества населения и не только на территории Руси. Это все будет в будущем забыто и предано забвению, но то, что было в предках, все равно прорастет в их далеких потомках, хоть и примет несколько изменённые, иногда даже уродливые формы. Ведь жить по Прави – во многом жить по Совести. А жить по Совести – жить в соответствии со своим естеством. А оно не терпит, если, конечно не разлагается, обмана, наветов и оговоров, лжи, нарушений слова, воровства, убийства и пролития крови родичей. Правь, как таковая, говорит, что любому из нас не стоит следовать вражде, тем паче мести, поскольку месть и вражда убивают тебя, рождая распрю, склоку и обиду.

      Даже среди родичей, живших в разных поселениях, считалось недопустимым о ком-то думать, как о враге, тем более желать ему смерти или несчастий. Подобное действие считалось наветным и наводящим порчу и вражду. И родич, и правич, и русич обязан был не допускать таких мыслей. Если же они были, то он обязан был мыслить о дружбе, о взаимопомощи, о том, как укрепить мир и связи между племенами и родовищами. Так, потомки, жили раньше ваши предки, так они, но в меньшей мере, живут и сейчас. У вас же все перемешается. Впрочем, я никого не собираюсь упрекать или судить. Раз вы пришли к такому положению дел, значит, во многом мы ошибались и не делали то, что нужно для того, чтобы не допустить такого положения дел. С другой стороны, учитывая то, что довлеет над миром и над нашей расой, вряд ли могло быть по-другому.

      Перны, к которым мы пожаловали в гости, а пройти нам втроем: мне, Кудесу и Добронраву пришлось из Киева в Вышгород, встретили нас почти радостно, хотя брови некоторых из них и хмурились. Уже прошли праздники, закончились дни силы, которые