Джинкс. Сэйдж Блэквуд

разве я предлагал это? К тому же я и не крал ничего, – сказал Костоправ. – Всего лишь взял то, что мне причиталось.

      – Сойди с тропы – и получишь от меня все, что тебе причитается.

      – Пустое бахвальство, Симон, как и всегда. Ты не сможешь биться со мной – силенок не хватит. О, вижу, ожог твой уже заживает.

      Теперь в обоих волшебниках кипел взаимный гнев. Костоправ продолжал сохранять мину приятного удивления, однако клинки в его розовых тучах вращались быстро и алчно.

      Он мельком взглянул на Джинкса.

      – Ты обзавелся мальчиком, а? И, вижу, таким, что как раз в дело годится.

      Симон шагнул вперед, заслонив собой Джинкса.

      – Тебя это не касается.

      – Ничего у тебя не получится, Симон. Не хватит тебе ни ума, ни силы. И уж тем паче способности докончить начатое. Я всегда это говорил.

      Чародеи смотрели один на другого – Симон с нараставшим гневом, Костоправ с холодной ненавистью. С трех ножей в розоватой туче теперь медленно капала кровь.

      – Идем, Джинкс, – сказал, разворачиваясь, Симон.

      – Да-да, иди, Джинкс, – подтвердил Костоправ. – А то дождешься, что…

      – Не смей называть его по имени! – прорычал Симон.

      Он схватил Джинкса за руку и зашагал по тропе прочь. Джинкс оглянулся, боясь, что Костоправ последует за ними и высосет их души. Но тот просто стоял, смотрел им вслед и улыбался.

      Симона окутывал ярко-красный гнев. Джинкс подождал, пока тот выцвел до тускло-оранжевого, и только тогда спросил:

      – Это и вправду был Костоправ?

      – Он самый.

      – Мне всегда говорили, что он по-настоящему злой волшебник.

      – Правильно говорили.

      – А с виду…

      – Не суди о людях по виду, – сказал Симон. – И никогда не приближайся к нему, Джинкс. Никогда.

      Об этом Симон мог не беспокоиться – кто бы стал к нему приближаться? Улыбка Костоправа никого одурачить не могла.

      – У него в мыслях ножи были.

      – Не сомневаюсь.

      – Нам повезло, что мы шли по тропе, – сказал Джинкс.

      – А, так ты думаешь, что он мог причинить нам вред? Что он более могущественный волшебник, чем я? Ты так думаешь?

      – Нет, – ответил Джинкс, именно так и думавший.

      – Набраться силы так, как это делает он, может всякий. Нужно лишь захотеть творить то, что творит он. А я этого не хочу.

      – А… А что…

      – И я ему ничего не должен!

      Глава восьмая

      Заклинание, в котором было что-то неправильное

      Симон вел себя странно – даже для него. Не стряпал, да и ел всего ничего. Сидел целыми днями, изучая книгу в красном кожаном переплете, сравнивал ее, страница за страницей, с другими книгами, обходил мастерскую по кругу, а потом повторял этот обход, но уже пятясь назад, бормоча себе под нос.

      На вопросы Джинкса о Костоправе он не отвечал. Джинкса же особенно интересовало, что имел в виду Костоправ, когда сказал: как раз в дело годится. Как-то не