Стань моей судьбой. Элизабет Бойл

голосу разума, она украдкой взглянула на него и увидела, что он пристально смотрит на нее.

      Хоть убей, она понятия не имела, о чем он думает, или, хуже того, что он думает о ней.

      «Меня это не волнует. Ни в малейшей степени».

      Сэмми застонал, и Люси, качая головой, приложила бифштекс к его лицу.

      – Никогда не слышала, чтобы мужчина так волновался из-за синяка под глазом.

      – Такого со мной давненько не случалось, – признался Сэмми, осторожно прижимая кусок сырого мяса к распухшему глазу.

      Расти фыркнул:

      – Эй, хозяин, где вы научились драться, как вышибала?

      Люси замерла, поскольку жаждала задать этот вопрос с того момента, как граф нанес первый удар. И при этом не смела снова оглянуться на Клифтона, сидевшего за столом с пинтой пива. Он настоял на том, чтобы она сначала позаботилась о Расти и Сэмми, поскольку они сильнее пострадали.

      Приятели действительно сильно натерпелись от его более чем умелых рук.

      Боже милостивый, никогда в жизни она так не боялась за французов.

      – Да, – поддержал Сэмми. – Где красавчик вроде вас научился кулаками махать?

      Клифтон усмехнулся.

      – Я, можно сказать, получил образование из рук настоящего хулигана, – ответил он. – Сын бондаря в деревне неподалеку от тех мест, где я рос, был настоящим буяном. Он постоянно подстерегал нас с братом. Выбор у нас был невелик: или научиться справляться с дебоширом, или постоянно ходить с подбитыми глазами. И хуже того, объяснять нашему отцу, почему мы всегда проигрываем.

      – Значит, вас испортил деревенский парень? – фыркнул Расти. – А я-то считал вас неженкой. Крысолов сказал нам, что вы джентльмен.

      Люси вздрогнула, поскольку знала, что произойдет дальше.

      – Крысолов? – поднял бровь граф.

      Он должен был задать этот вопрос.

      – Это прозвище моего отца, – ответила Люси, надеясь, что на этом разговор закончится.

      Но Расти и Сэмми были другого мнения.

      – Да, Крысолов. – Расти поднял стакан в шутливом приветствии. – Не было в Севен-Дайалс человека, который завоевал себе такое доброе имя. Он не из тех, кто забывает старых друзей. И не в его правилах с нами дурно обращаться. Мы никогда не встречали такого, как вы, из лондонских шишек, особенно графа.

      – Теперь встретили, – заметила Люси, нарезая на куски мясо. – Позвольте напомнить, что эта «лондонская шишка» – граф Клифтон, к тому же он судья…

      Граф кивнул.

      – … так что придержите языки, оба.

      – Однако деретесь вы совсем не как граф. – Расти отхлебнул пива.

      – Полагаю, что так, – признал Клифтон. – Жизнь полна неожиданностей.

      Люси готова была поспорить на свое розовое шелковое платье – самое красивое из своих нарядов, – что граф смотрит на нее, его пристальный взгляд, полный вопросов и обвинений, сверлил ей спину.

      У нее не было намерения отвечать. Вместо этого она воткнула нож в кусок мяса и отрезала толстый ломоть, стараясь не обращать внимания на трясущиеся руки.

      – И