Когда придёт Зазирка. Михаил Заскалько

ну, ты один умный, да? Остальные чмо да?

      – Это ты о себе?

      – Господи! когда это кончится?! Ребята! Прекратите! Дима, что ты хотел сказать?

      – Щит. Ну, это… как на санях…

      Вадик глянул на щит, дёрнул головой:

      – Молоток! Не все, значит, мозги жиром заплыли.

      Дима промолчал, лишь гневно засопел. Положил щиту края, отошёл в сторону.

      – Хорошо, – сказал Вадик, подойдя к щиту. – Я спереди, потом ты, Варя, ломиком своим притормаживать будешь. Ну, а в хвосте наш гений, противовес…

      – Я это… ну, не могу…, – Дима глубоко вздохнул, отступил на два шага назад, потупился.

      – Переведи.

      – Да, Дим, мы не поняли. Что, значит, не могу?

      – Я это… ну, скорости… боюсь… Мы в аварию попали… тормоза сломались…

      – Понятно. Дим, а если ты зажмуришься и уши заткнёшь?

      – Нет, всё равно… – Дима ещё отступил назад, словно опасался, что его силой заставят.

      – Что будем делать? – глянула я на Вадика.

      – Что, что… оглушить и тюфяком спустить.

      – Только попробуй! – Дима угрожающе поднял меч.

      – Варь, давай как меня тогда. Выруби его бесконтактным приёмчиком.

      – Дима, успокойся, – шагнула я к нему и тут… он просто растворился в воздухе. – Дима? Ты здесь?

      Тщетно я кружила на месте, где стоял Димка, взывала и хватала воздух.

      – Нет его здесь, – как холодной водой плеснул Вадик.

      – А где?! Где?! Кретин, это ты во всём виноват! Я же просила, просила не доставать его…

      – Неженка. Шуток не понимает.

      – Я тоже не понимаю таких шуток! Дебильские шутки нам непонятны! Толстокожий осёл!

      – Слушай ты, истеричка! Не обзывайся, а то…

      – Что? Что? – Я кричала уже не контролируя себя. – Ударишь? Герой, обижать слабых. Трус ты и слизняк! Да!

      – Заткнись, дура! – Вадик рванул стрелу из колчана.

      Скорее инстинктивно, чем осознано, я вскинула меченую руку: невидимая сила ударила Вадика в грудь, отбросила шагов на пять, как раз рядом со щитом. С руганью Вадик вскочил, но из-за поспешности оступился и рухнул на щит. Вторая попытка вскочить, стронула щите места: скользнул вперёд, к краю, – я метнулась удержать, но было уже поздно, – щит стремительно полетел вниз. Клубы снежной пыли образовали облачко, поглотившее Вадика. Я смотрела, как это облачко хаотично спускалось по склону, и сердце больно сжималось: только бы благополучно спустился, не убился, не покалечился…

      Облачко стало размером с футбольный мяч, а, спустя секунды, пропало, растворилось в снегу.

      – Что же делать? Что? – обратилась я к сидящему на плече удоду. – Куда делся Димка? А Вадик в порядке? И как мне спуститься, чтобы шею не сломать?

      Удод приподнялся, взъерошился, распустив веером хохолок, издал глухое «уп – уп – уп» и вспорхнул. Сделав круг надо мной, полетел вниз ущелья.

      – Чудесно! – крикнула я вслед. – Бросили одну и рады… Эгоисты! Чёрт с вами! Сама как-нибудь спущусь.

      Боком, опираясь на «спицу», осторожно стала спускаться. Колея, оставленная Зебриком, была полностью