Война и мир солдата Панкрата. Сказка-фарс. Пётр Лаврентьев

лично присваивает, а значит и вам, голубчик, суждено по царскому дворцу пошляться за ради такого события. Вот немного оклемаетесь от своих нечеловеческих подвигов, прокапаетесь от последствий спиртового согревания, и вас туда моментально отволокут.

      Вот тебе и раз! Раньше я о таком лишь мечтал, как о чём-то недосягаемом, а тут счастье само на блюдечко вывалилось! Лежу, всякие приятные фантазии в своей голове создаю и непроизвольно в потолок улыбаюсь.

      А вечером ко мне Педро Фуэнтес пришёл в сопровождении двух своих коллег-товарищей в чёрных масках. Товарищи у двери встали, а Педро ко мне приблизился, обнял и говорит:

      – Много мы с тобою, брат Панкрат, вместе пережили, а потому секретное начальство дало официальное разрешение сообщить тебе моё настоящее имя. Только учти, что если ты его ещё кому-нибудь скажешь, то мне придётся убить тебя методом удушения и инсценировать весь этот кавардак под эротическую асфиксию. Правила это предписывают.

      – Ты не бойся, – говорю ему.– Хоть мне и интересно узнать, что такое эротическая асфиксия, но она не потребуется. Как тебя звать-величать по-настоящему?

      – Сразу предупрежу, что семья моя корнями из древнего шляхетского рода. И зовут меня в соответствии с моим древним корнем – Дрочек Подлянский.

      Я поразмыслил над услышанным и отвечаю ему честно:

      – Может, ты и Дрочек, но я как-то к старому твоему имени привык. А потому, наверное, буду называть тебя по-прежнему – Педрой.

      – Называй, – согласился он охотно и радостно. – А про настоящее моё имя тогда снова забудь, чтобы неприятностей не нажить случайно.

      Я прекрасно понимал старину Педро – если б меня Дрочеком назвали, то и я такое имя в страшном секрете держал и убивал бы каждого, кому о нём удалось бы пронюхать. И то, что он мне его добровольно сообщил, говорило о высочайшей степени доверия ко мне и о безразмерном дружеском расположении.

      Потом Педро-Дрочек развлёк меня подробностями, которые ожидают мою скромную персону в этой блистательной во всех отношениях Москве:

      – Мне поручено сперва показать тебе достопримечательности, чтобы чем-то убить время в ожидании дня твоего торжественного награждения. Покатаемся пару дней туда-сюда по городишке, всякой милой ерундой позанимаемся. Потом тебя официально в Терем зазовут, царь Горох какой-нибудь красивый орден навесит, а опосля начнутся концерты, банкеты, танцы и прочая культурная вакханалия, которая продлится, как в сказке, ровно три дня.

      – А после этого куда мне? – интересуюсь.

      – Этого я не знаю, – признался Педро. – Это уже твоё начальство решать должно.

      А через несколько дней я уже на своих двоих смог выйти из госпиталя, и Педро предусмотрительно отвёз меня к себе домой, чтобы, значит, я без присмотра по городу не шлялся и до дня награждения в какую-нибудь ненужную историю по своей дурости без него не влип.

      Глава 7

      Показал мне Педро газеты и журналы,