Осколки фамилии. Eugenia Eon

проявить стойкость и не поинтересоваться, но жизнь складывается так, что иногда нам приходится смотреть на человека так, будто мы не знаем про весь тот багаж, что ему сопутствует. Харви заставила себя увидеть перед собой просто маму, не ту самую ее маму, а просто маму, как понятие, как воплощение любви и жизни. Посмотрев на нее так, она поняла, что сейчас маме нужна поддержка близкого, которую она пришла получить от дочери. Харви задала свой вопрос, стараясь, чтобы он прозвучал деликатно.

      Мама начала объяснять, что триггером послужило письмо. На этом моменте Харви внутренне вся напряглась, чтобы сдержать обуревавшие эмоции. «Письмо? То есть после всего того, что им приходилось переживать, последней каплей стало письмо? Возможно ли, что пара строк действительно переполнила океан? Или же ничто не способно было переполнить океан мамы Харви, обращенной преимущественно внутрь себя, пока об этом просто явно не написали на бумаге?» Так или иначе, Харви пообещала себе быть другом для мамы, а потому постаралась затушить все свои мысли и продолжила слушать.

      Папа написал маме письмо, в котором сообщал, что у него есть вторая семья, и он хотел бы проводить время поровну в обоих семьях. И что он готов три с половиной дня быть с ней и еще три с половиной дня с другой. И надеется, что она отнесется с пониманием к его просьбе и положению. Но тут облегчение Харви от развода, как ожидаемого итога, сменилось привычной, но забытой смесью боли и гнева. Как такое можно предлагать? Да еще и в письме, да еще и таким будничным тоном, будто обсуждается какой-то бытовой вопрос из разряда покупки новой стиральной машины.

      Все это было мерзко, ведь то письмо, которое мама дала прочитать Харви, являло собой доказательство слабоволия и подлости отца. Харви столь старательно отгоняла от себя мысль об отцовской трусости, представляя его смельчаком и храбрецом. Но это письмо было в той мере недвусмысленным подтверждением трусости, что становилось очевидном – храбрость была качеством лишь того образа отца, что Харви создала в своей голове. В реальности именно трусость была основной чертой отцовского характера. Он оказался одним из самых трусливых созданий на этой планете. Он был слаб и малодушен. С легкостью поддавался любым страстям, не в силах им противостоять и даже не пытаясь вступить в борьбу. Его сковывал страх, он боязливо вжимал голову в плечи, не желая признавать своего поражения и своих слабостей. Так долгие годы он отказывался даже допускать мысль о собственном алкоголизме. И сейчас в этом письме факт предательства семьи, факт того, что он совершил страшный поступок, он выкладывал словно будничную формальность, одновременно представляя себя эдаким рыцарем, предлагающим столь щедрую альтернативу. Нет ничего страшнее полного и окончательного разочарования в собственных родителях.

      Харви в душе надеялась на то, что отец пожелает объясниться с ней, протянет хотя бы тростинку, ухватившись за которую,