Осколки фамилии. Eugenia Eon

И по-своему многое давали Харви, их карьерные успехи и широта интересов и в глазах Харви делали мир местом возможностей, меcтом, которое полнится тем, что стоит изучать, познавать и чем стоит любоваться.

      Во-вторых, Харви в жизни во многом сопутствовала удача. Ее счастливый билет был в ее семье, которая не ограничивалась мамой и папой, в ней были и бабушки, и дедушки, и тети, и дяди, и многочисленные родственники. Это была большая семья, такой клубок переплетенных судеб, совместных печалей и радостей. Наличие большой и дружной семьи выступает в роли амортизатора, то есть не является основой конструкции, но однозначно помогает преодолевать любые неровности на дороге, делая жизнь мягче и нежнее. Когда растешь в большой семье, ты изначально окружен множеством людей, которым не совсем все равно, которые охотнее выслушают, нежели незнакомец. Во многих из родственников может даже и не быть ничего особенного, но они все равно незаметно защищают друг друга.

      Именно эта большая и дружная семья, которой Харви была окружена с рождения, делала ее мир светлее и ласковее. Что бы ни происходило в ее взаимоотношениях с родителями, Харви знала, что ее место в этой жизни определено не только родителями, но и принадлежностью к чему-то большому, живому, многообразному. Пусть Харви не могла прийти к родне со своими печалями, страшась открыто признаться кому-либо в своих поражениях, которые она терпела раз за разом, пытаясь спасти семью, но это был ее собственный выбор. Она чувствовала вокруг себя небезразличных к ней людей, пусть разных, пусть не идеальных, но главное – небезразличных. Они были далеко, но они были. Эта большая семья стала тем островом стабильности, который служил Харви большой опорой.

      Но время шло, и вместе с ходом времени из жизни уходили старейшины этой семьи, забирая с собой тот клей, который сцеплял всех вместе. Почти физически ощущалось, как целые ветви отваливались от семейного древа, подобно тому, как с ревом откалываются глыбы льда от ледников. Этому не придаешь слишком большое значение вначале, но затем, когда понимаешь, что твой ледник становится таким маленьким, что может просто раствориться в океане, охватывает неприятное чувство беспокойства. Тогда осознаешь, что с уходом каждого человека прощаться надо было не только с ним и грустить будешь не только по нему, а и по многим людям, которых он делал тебе родными.

      Каждый рано или поздно сталкивается со смертью, с чужой, и если в какой-то момент приходит осознание произошедшего, то боль, словно стрела, прошивает все тело. И сковывает страх. Страшишься не своей смерти или смерти как таковой, а того чувства пустоты, тех разрушений, которые она после себя оставляет. В племенах джунглей гибель старого большого дерева принято воспринимать со светлой грустью. Старое дерево хранит в себе много историй, служит домом или источником пропитания, поэтому его уход печален. Но то же дерево своей мощной кроной лишает света более низкие деревья