Остров Проклятых. Деннис Лихэйн

Соландо.

      – Вы видели ее фото.

      – Привлекательная особа.

      – Привлекательная? Да это девушка с картинки в личном шкафчике американского солдата. И вот она обработала нашего паренька, Шина… Поняли, куда я клоню?

      Тедди отбросил недокуренную сигаретку, искорки вспыхнули на ветру и вместе с окурком унеслись прочь.

      – Шин привязывается и решает, что не может без нее жить.

      – Здесь ключевое слово «жить». Вдвоем, в большом мире.

      – И они делают ноги с этого острова.

      – А в эти минуты, может быть, сидят на концерте Толстяка Домино[3].

      Тедди остановился перед оранжевым торцом общежития для персонала.

      – Но тогда почему они не вызвали ищеек?

      – Они и вызвали. По протоколу. А на материке подумали, кого бросить на такое дело, и решили послать нас. Если они здесь покрывают соучастника побега, то мы им нужны в качестве алиби – дескать, все сделано согласно букве закона.

      – О’кей, – согласился Тедди. – Но зачем им покрывать Шина?

      Чак уперся подошвой ботинка в стену, чтобы поразмять колено, а заодно прикурил.

      – Не знаю. Это еще надо обмозговать.

      – Если Шин действительно увез ее отсюда, то он должен был кой-кого подмазать.

      – Как пить дать.

      – Многих людей.

      – Нескольких санитаров. Парочку охранников.

      – Кого-то на пароме. Может, и не одного.

      – Если он уехал на пароме. У него могла быть собственная яхта.

      Тедди на пару секунд задумался.

      – Он человек не бедный. Парк-авеню, сказал Коули.

      – Значит, собственная яхта.

      Тедди поднял глаза к тонкой проволоке поверх стены. Атмосферу распирало, как пузырьки воздуха.

      – Вопросов больше, чем ответов, – промолвил Тедди после паузы.

      – То есть?

      – Что значит этот шифр в палате Рейчел Соландо?

      – Она же сумасшедшая.

      – Но зачем показывать его нам? Я хочу сказать, если это операция прикрытия, то не проще ли, чтобы мы подписали рапорт и уехали восвояси? «Сиделка уснула». Или: «Мы не заметили, что замок на оконной решетке проржавел».

      Чак прижал ладонь к стене.

      – А может, они это от одиночества. Соскучились по компании извне.

      – Почему нет. Сочинили историю, чтобы заманить нас сюда. Будет о чем поговорить. Вполне правдоподобно.

      Чак, повернувшись, разглядывал «Эшклиф».

      – Шутки в сторону…

      Тедди тоже повернулся, и теперь они вдвоем смотрели на здание больницы.

      – Да?

      – Мне здесь как-то не по себе, Тедди.

      5

      – Они называли это «большой залой», – сказал Коули, ведя их через выложенную паркетом прихожую к двустворчатой дубовой двери с медными ручками размером с ананас. – Серьезно. Моя жена обнаружила на чердаке пачку неотосланных писем полковника Спайви, владельца дома. В них он постоянно рассказывает о «большой зале», которую строит.

      Коули потянул за «ананас», и створка открылась.

      Чак тихо присвистнул.

3

Домино Антуан Доминик по кличке Толстяк – чернокожий исполнитель блюзов и рок-н-ролла из Нового Орлеана.