Мир без конца. Кен Фоллетт

положил глаз на дочь Эдмунда-суконщика.

      – На Керис? – Ральф улыбнулся. – Да, она всегда ему нравилась. Детьми мы играли вместе. Она всегда норовила командовать и глазки строила, а Мерфин ей вечно потакал. Он собирается жениться?

      – Думаю, да, – ответила Мод. – Когда закончится срок ученичества.

      – Ну, нахлебается. – Ральф встал. – Где он сейчас?

      – Работает в северной части собора, – ответил отец. – Хотя время обеденное…

      – Я поищу его.

      Ральф расцеловал родителей и вышел.

      Он вернулся в аббатство и прошелся по ярмарке. Дождь прекратился, сквозь тучи пробивалось солнце, лужи посверкивали бликами, от мокрых навесов поднимался пар. Сквайр углядел знакомый профиль, и ровное биение его сердца на мгновение прервалось. Прямой нос и сильный подбородок леди Филиппы он узнал бы всегда и везде. Она была старше Ральфа – по его догадкам, лет двадцати пяти. Супруга лорда стояла у лотка с мерами итальянского шелка, и Ральф позволил себе насладиться видом ее округлых бедер, обтянутых легким летним платьем, потом отвесил чрезмерно вычурный поклон.

      Филиппа покосилась на него и слегка кивнула.

      – Красивая ткань, – выдавил он, пытаясь завязать разговор.

      – Да, красивая.

      В это мгновение появился невысокий юноша с нечесаными волосами цвета моркови – Мерфин. Ральф страшно ему обрадовался.

      – Это мой умный старший брат, – представил сквайр.

      Мерфин сказал леди Филиппе:

      – Купите бледно-зеленый. Он подходит к вашим глазам.

      Сквайр моргнул. Мерфину не следовало столь вольно обращаться к леди.

      Однако Филиппа, кажется, не оскорбилась, хотя в ее голосе прозвучал мягкий упрек:

      – Если мне понадобится мнение мальчика, я спрошу своего сына.

      Но свои слова она сопроводила улыбкой, которую вполне можно было счесть почти игривой.

      – Это же леди Филиппа, дурак! – укорил Ральф. – Прошу прощения за дерзость брата, миледи.

      – Как зовут твоего брата?

      – Я Мерфин Фицджеральд[19]. К вашим услугам в любое время, когда потребуется совет насчет шелка.

      Ральф схватил брата за руку и поволок прочь, пока Мерфин не ляпнул еще какую-нибудь глупость.

      – Не знаю, как тебе это удается, – проворчал он раздраженно и вместе с тем с завистью. – Шелк подходит к ее глазам, говоришь? Брякни я что-либо подобное, она велела бы меня высечь.

      Ральф несколько преувеличивал, но Филиппа и вправду имела склонность карать даже за намек на дерзость. Сквайр не знал, радоваться или сердиться тому, что леди столь мягко отнеслась к Мерфину.

      – Но это же я, – ответил брат. – Мечта любой женщины.

      Ральф уловил горечь в его словах и уточнил:

      – Что-то не так? С Керис поцапался?

      – Я выкинул глупость. Потом расскажу. Пошли погуляем, пока солнце не скрылось.

      Ральф заметил лоток, с которого монах с пепельно-белыми волосами продавал сыр.

      – Гляди-ка. – Он подошел к лотку: – Выглядит вкусно, брат. Откуда сыр?

      – Мы сами делаем его в обители

19

В данном случае это не фамилия, а указание на родство по отцовской линии – «сын Джеральда» (от старофр. fitz: «сын такого-то» – и имени отца).