Яшмовый Ульгень. За седьмой печатью. Серия «Приключения Руднева». Евгения Якушина

они прошли в кабинет Белецкого, который по-прежнему находился в распоряжении Анатолия Витальевича.

      Сыщик величественно сел за стол, открыл маленькую записную книжечку в сафьяновом переплете, вооружился карандашом и выжидательно поверх очков воззрился на Митеньку.

      Белецкий расположился тут же, в кресле подле стола, закинул ногу на ногу и устало откинулся на спинку, давая понять всем своим видом, что готов сносить всё это исключительно благодаря своему чрезвычайному терпению. Однако по ходу Митенькиного рассказа поза его переменилась и стала напряженной.

      – Смотрите, – начал Митенька и выложил перед собеседниками свой альбом для рисования, журнал «Овод» и Сёминскую книгу.

      Он указал на свой рисунок, где вполне натуралистично были изображены лежащий в луже крови Борэ и разбитая витрина. При виде рисунка Тереньев удивленно хмыкнул, а Белецкий шумно втянул воздух через стиснутые зубы, но Митенька внимание на все эти демонстрации не обратил.

      – Вы, Анатолий Витальевич, ошиблись, предположив, что Борэ застал Сёмина за похищением Яшмового Ульгеня. Похищение произошло уже после убийства.

      – С чего вы это взяли, молодой человек?

      – Артефакт стоял в витрине, которая была закрыта на ключ. Ключа у похитителя не было, иначе бы он не стал разбивать стекло. Верно?

      – Допустим, – согласился Терентьев.

      – Если бы убийца сперва разбил витрину, а после ударил Борэ, тот бы упал на стёкла. Но осколки были поверх тела. Я точно помню, что видел их в волосах Григория Дементьевича, а сегодня ещё и проверил по вашему абрису, что под телом стёкол не было.

      – Вы были сегодня на месте преступления? – вопрос Терентьева прозвучал как утверждение.

      Митенька не счёл нужным отвечать, и так было понятно. Да и виноватым он себя не чувствовал, хотя, впрочем, поднять глаза на Белецкого не смел.

      – Допустим, – выждав красноречивую паузу, произнес Терентьев. – И что нам это дает, по-вашему? Сёмин вполне мог сначала убить, а потом похитить артефакт. Что это меняет по существу дела?

      – Это меняет орудие убийства, – глядя на сыщика в упор, произнес Митенька. Терентьев присвистнул, а Митенька продолжал: – Сёмин, если он действительно убийца, не мог нанести удар Яшмовым Ульгенем, потому что на момент убийства статуэтка стояла в витрине.

      – Ну, хорошо, Дмитрий Николаевич. Готов с вами согласиться и в этом. Сёмин убил Борэ не статуэткой, а чем-то ещё. Поскольку ничего подходящего на месте преступления обнаружено не было, он, вероятно, забрал орудие убийства с собой.

      – Я знаю, чем он его убил! Пресс-папье. Его не оказалось в архиве.

      – Это, я так понимаю, вы тоже выяснили, когда несанкционированно проникли на место преступления? – Анатолий Витальевич сердито сверкнул глазами, но Митенька снова проигнорировал нелицеприятный вопрос.

      – Я вот что подумал, – сказал он уже менее убежденно, – зачем Сёмин унёс орудие с места преступления? Почему не бросил его там?

      – И