Оковалки. Тайна Фрейда. Игорь Олен

Кронову впало: он везёт палача для себя и Даши, но и для всех. Что, бросить его, оставить? Неблаговидно. Люди культурны, то есть моральны. Всюду культура, чадо морали. Кронов послушен ей. Помощь ближнему есть один из её аспектов; помощь – «добра» и «нравственна», пусть его интуиция молит бросить груз… Странным образом Кронов сделался челядью нелюбимой и ненавистной ему соц. группы денежных бонз, являющих основной тренд разума – меркантильность. Дачники бились против строительства химзавода – Кронов везёт туда, на фонарь во тьме, собственника завода.

      – …Нет, – в громкий скрежет из оцинкованного листа по снегу встрял голос Волина. – Повалиться с обрыва – мелочь. Врезаться в риф на яхте – это вот стóит.

      Даша сказала: – Я люблю сёрфинг… знаете, лыжа, очень большая, волны несут её.

      – Сёрфингистка? Значит, бывала на Супербанке, Бабле, Оаху, на Ментавае?

      – Я? я на наших, в Сочи, в Мисхоре… – Даша врала, о сёрфинге зная мало, только из фильмов. – Сёрфинг… Прикольно! – ляпнула пылко и восхищённо. Недосягаемое сладко.

      Выбрели к стройке. Волина отнесли в вагончик. Кронов пытался сразу уйти. Дочь глянула – он смирился, мысля при этом: вспомнит про Сашу или не вспомнит?

      Волин взял рацию. После он обернулся к ним, дёрнув зиппер костюма чёрного цвета. Лампа ватт в сто мерцала. Был он с неправильным, угловатым лицом: нос римский, острые скулы; лоб загорелый, губы брусками, а подбородок мощен, тяжёл, в щетине; взгляд в никуда. Плюс волосы – жёсткое вороное крыло, но убраны сзади в кóсу. Был он не мал. На поясе вис ПМ. Ещё кулаки – огромные, как кувалды. Это был сверхбрутальный тип ирокезского склада либо цыганского. Поза, взор подтверждали: Волину тесно всякое место, где он находится, а возможно, и мир вокруг. Кронов сравнивал собственную тщедушность и интровертность с этой вовне обращённой мощью.

      Час прошёл, и возник шум с улицы; в окна прыснул прожектор. С помощью палки, пóд руку с девушкой, Волин вышел. Кронов же медлил. Дочь обернулась, и он последовал к вертолёту с маленьким знаком «V-corporation».

      – Мне, – бросил Волин, сев близ пилота (врач ему сделал пару уколов) и продолжая их диалог, меж тем как они взлетали, – некогда сёрфингировать. Отпуск летом. Вылет в Австралию.

      – А вы кто, кроме что бизнесмен? Вы химик? – Даша, сняв шапочку, разметала вдруг пряди цвета соломы (ржи).

      – Больше лесом торгую: приобретаю и продаю. Торгую биологическим компонентом – органами и кровью. Часто скупаю разные фирмы и, раздробляя их, по частям сбываю. Сделал из сети книжных отделов двадцать кофеен. СМИ говорили, я питекантроп, уничтожитель книжного дела.

      – Сильный подрыв культуры! – прыснула Даша.

      Волин смотрел ей в глаз, не мигая. – Пить в баре лучше, чем болтовня про бар, – произнёс он. – А сёрфингистом быть интересней, чем видеть сёрфинг.

      Даша смутилась.

      – Ох! – она вскинулась. – Бой… возьмём его? Это пёс.

      – Возьмём его, – бросил Волин. –