Седая оловянная печаль. Зловещие латунные тени. Ночи кровавого железа. Глен Кук

потянулся и двинулся в ее сторону, по-прежнему прикидываясь, что ни о чем не подозреваю. Она метнулась, как испуганная птица. Я бросился за ней, позвал: «Дженнифер!» Она скрылась между колоннами… Куда она подевалась, недоумевал я. Но белокурой незнакомки и след простыл.

      Чертовщина какая-то.

      – Эй, Майк! Чем ты тут занят?

      Я подскочил:

      – Питерс. Не подкрадывайтесь. Я и без того начинаю верить в привидения. Есть здесь кто живой?

      – Кто? Все на работе, – удивился Питерс.

      А ведь верно. Такое громадное здание, да еще земли вокруг, немудрено целую армию потерять, не то что восемнадцать человек.

      – Но хоть кто-нибудь…

      – Временами тебе будет одиноко. – Он улыбнулся. Второй раз за два дня. Рекорд. – Я подумал, ты захочешь пройтись по поместью.

      – Я найду дорогу. В морской пехоте я был разведчиком.

      Улыбка увяла. Черный Пит смотрел на меня, как в былые времена: будто я недостаточно смышлен, чтоб самостоятельно зашнуровать ботинки. Он резко указал рукой в северный конец холла, на дверь в стене с мозаикой из цветного стекла, изображавшей пятьдесят свирепых вояк.

      Эге. У мамочки Гаррет дебилы не рождались. Я смекнул, в чем дело.

      – Я, пожалуй, не прочь прогуляться. Вы растолкуете мне, где что.

      Он слегка расслабился, браво развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал. Я за ним – ать-два левой. А ведь никакой ностальгии по паршивым старым временам я не испытывал.

      Питерс не проронил ни слова, пока мы не отошли достаточно далеко от дома и не миновали сад позади него, в котором могли укрыться соглядатаи.

      – Ты видел старика. Что думаешь?

      – Он в плохой форме.

      – Ты знаешь яды, которые могли оказать подобное действие?

      – Нет, – честно ответил я. – Нужен специалист. Я знаю парня, который разбирается в таких вещах, но он должен осмотреть генерала.

      Морли Дотс знает все на свете, может, потому, что он полукровка и эльфийской крови в нем больше, чем человеческой.

      – Не получится. Довольно одного чужака, чтоб все здесь на рогах стояли.

      – Ну да.

      Настоящий растревоженный улей. До сих пор нам не попалось ни единого живого существа.

      – Когда хочешь знать наверняка, спрашиваешь у того, кто в этом разбирается.

      – Я попытаюсь.

      – Теперь о ворах. Это правда? Повариха считает, что генерал выдумывает.

      – Нет. Она так считает. Когда-то, мы только переехали сюда, у него действительно случались заскоки. Но она так редко выходит из кухни, что у нее у самой ум за разум заходит. Она даже не знает, какой год на дворе.

      – Она пыталась запрячь меня в работу.

      – С нее станется. О боги! Я помню твою стряпню.

      – А я помню, что мне приходилось готовить. Крысы с кореньями, а на гарнир жуки.

      Он проворчал что-то и снова почти улыбнулся.

      – Неужели у вас могли сохраниться нежные воспоминания о тех днях?

      – Нет, Гаррет. Я не настолько ненормален, хоть и профи. Я не скучаю по войне. – Он вздрогнул.

      – А?