Слепые идут в Ад. Анджей Бодун

крича что-то. На полу возле самого огня лежал связанный человек, отчаянно извиваясь и пытаясь освободиться. В общей сумятице до них дело еще не дошло.

      – Скорее! – кричала юная ведьма. Ее иссиня-черные, завивающиеся в тугие колечки волосы метались по спине. – Сделай это! Сделай! Я помогу тебе!

      Она обернулась, и я увидел смуглое узкое лицо с тонким горбатым носом, горящие уголья глаз полукружьями бровей и перекошенный ненавистью рот. Они со священником быстро склонились над связанным человеком и потащили его к огню. Несчастный закричал, мотнул головой, и я узнал Рамона.

      – Эйб! – я одним прыжком очутился у очага и схватил священника за руку.

      Шлиссенджер подоспел, когда пламя на супервесте мальчика уже занялось.

      – Твари! Твари! – зашлась истошным воплем девица. – Будьте прокляты, изуверы! Вам все равно не помешать нам!

      Она вырвалась из рук схватившего было ее воина, подскочила к священнику и, выхватив что-то у него из пальцев, с ловкостью кошки забралась на очаг. Теперь она стояла на коленях у Молоха, держась одной рукой за его огромный поднятый к небу фаллос.

      – Зарра! Не делай этого! – услышали мы голос мессира Робера.

      Д'Юрфе бежал к очагу с окровавленным мечом в руках.

      – А, это ты, ничтожество! – крикнула ведьма, поднимая руку высоко над головой. И тут мы увидели перстень: треугольник с алым рубиновым глазом внутри. Зарра проворно надела его на вытянутый указательный палец статуи и спрыгнула вниз.

      – Ну! Возьми меня теперь! – хохотала она. – Слюнтяй! Трус! Предатель! Не думай, что ты сможешь отмыться кровью этих животных! – она бросила безумный взгляд на груды тел, валявшихся на полу.

      Мессир Робер резко рванулся вперед. Прежде чем мы успели что-либо сделать, он обхватил Зарру обеими руками и прыгнул в горящий очаг. Пламя загудело, как в топке, и на пол градом посыпались искры.

      – Что же это, Эйб!? – закричал я, защищаясь от жара рукой и пытаясь пробраться к огню. – Что же вы их не тащите?!

      – Остынь. – резко остановил меня Шлиссенджер. – Он сам знает, как спасать свою бессмертную душу.

      В этот момент столб темного пламени рванулся к потолку из факела на лбу Молоха, и раскатистый бычий рев сотряс пещеру. Стены зашатались, с потолка полетели камни. Кольцо на пальце чудовища вспыхнуло красным, как жидкий огонь, сиянием. Я закричал от ужаса и проснулся.

      Глава шестая

      Терафим

      – Что с вами? – надо мной склонялось встревоженное лицо профессора Бауэра.

      Мерно гудел мотор. Я лежал на груде палаточных чехлов и тупо глядел по сторонам. Доктор Штранге нащупал мой пульс.

      – Вы принимали опий? – внимательно всматриваясь в мои остекленевшие глаза, спросил он.

      – Н-нет. – неуверенно протянул я, с трудом поворачивая голову.

      – Принимал, принимал. – крикнул со своего места Шлиссенджер. – Я дал ему полтаблетки, док. Как тонизирующее. Иначе мы просто не довезли