Слепые идут в Ад. Анджей Бодун

в известность, как только вы появитесь.

      – Ну и что ж? Ты поставил? – Шлиссенджер поднял ноги, как бы желая положить их на стол, но потом раздумал и перекинул одну через подлокотник.

      – Сэр Оливер с минуты на минуту будет здесь. – поклонился мальчик. Такую стремительную смену настроений я наблюдал впервые. Эйб вскочил так, точно его ошпарили. От расслабленности и вальяжной лени не осталось и следа.

      – Убери все это! – приказал он Рамону. – Брысь! – дог удостоился довольно крепкого пинка. – Воды и полотенце!

      Через минуту прежний бодрый и подтянутый Шлиссенджер стоял у стола, вытирая руки холщовой тряпкой.

      – Что происходит, Эйб? – я тоже встал.

      – Не время. – бросил он. – Сидите и слушайте.

      Дверь скрипнула, и на пороге возник статный человек лет пятидесяти с властным умным лицом. Он был одет в точности, как Рамон, с той лишь разницей, что на его шее висела массивная золотая цепь с восьмиконечным крестом, а у бедра бился меч.

      – Рад вас видеть, друг мой! – обратился он к Шлиссенджеру по-английски, но с каким-то очень странным акцентом.

      – Мессир Оливер. – Эйб склонил одно колено и опустил голову. – Чем я могу служить вам?

      Человек огляделся, его вопросительный взгляд уперся в меня.

      – Это со мной, сэр Оливер – поспешил заверить Эйб. – Говорите свободно.

      Сэр Оливер радушно улыбнулся мне и вновь повернул голову к Шлиссенджеру.

      – Плохие новости, мессир Эгберт! Очень плохие. Вы слышали о ране великого магистра?

      Эйб кивнул.

      – Я скорблю всем сердцем. Поверьте.

      – Дело не в скорби. – резко остановил его сэр Оливер. – Вы знаете мою преданность магистру, 30 лет я был его секретарем, он поверял мне многие тайные мысли… Обстоятельства, при которых 6ыл ранен монсеньер де Ла Валетт заставляют меня трепетать от ужаса и погружаться в сомнения. Как хорошо, что вы приехали! Я ни о чем другом не могу и думать.

      – В чем дело, сэр Оливер? – В голосе Эйба прозвучала неподдельная тревога. – Я весь во внимании.

      Секретарь еще раз бросил на меня недоверчивый взгляд и продолжал.

      – Дело в том, друг мой, что магистра ранили вовсе не турки…

      Удивление, граничащее с непониманием выразилось на лице Эйба.

      – Одно слово, и вы оцените серьезность положения. – остановил его жестом сэр Оливер. – Удар, страшный удар, я не знаю, как монсеньер вообще остался жив, был нанесен сзади. Человек, нанесший его… Он из наших…. Он воспользовался сумятицей боя и…. – Сэр Оливер взмахнул рукой, губы его затряслись, не то от гнева, не то от жалости. – Магистр потерял сознание и упал, его нашли уже после боя, вечером. У него было сломано несколько ребер, размозжено плечо и… – Секретарь перевел дыхание, словно не решаясь выговорить. – Перстень…

      – Он пропал?! – с досадой воскликнул Шлиссенджер, хлопнув себя по колену.

      – Да. – со стыдом признался сэр Оливер. – Этот человек… Он очень спешил и отсек магистру два пальца, чтоб снять