Храните вашу безмятежность. Татьяна Коростышевская

не малейшего отношения. – Ты не любишь своего мужа!

      – А что, любовь в браке обязательна? – воскликнула я с обидой. – Вы сами, матушка, пылали страстью, отправляясь под венец с Серджио Муэрто?

      Я знала, что разница в возрасте родителей Чезаре была чудовищной. Новобрачный был старше супруги на тридцать лет, тем удивительней мне было услышать ответ свекрови.

      – Да! Представь себе, да! И мой батюшка дал согласие на брак, лишь удостоверившись, что чувства мои крепки и неизбывны. И я была верна своему мужу и подарила ему свою невинность, свою страсть и свою любовь.

      – И приданое, – вздохнула я, поняв, что уколоть собеседницу не удастся.

      – Отсутствие последнего я компенсировала добродетелями!

      Дона Муэрто орала. Я испуганно вспомнила, что в девичестве она носила фамилию Маламоко и принадлежала к дальней захиревшей ветви этого достойного, но бедного рода. Итак, свекровь я невольно все же уязвила.

      – Маура, – велела она, отдышавшись. – Отведи дону догарессу переодеться.

      Я поднялась из-за стола. Наверное, мне следовало извиниться. Но зачем? Благочестивая матушка его серенити уже все для себя решила. Я – жалкая интриганка, добившаяся брака без любви. Ничего, ей недолго терпеть меня рядом. Исполнив роль подле супруга на сегодняшнем торжестве, я покину дворец. И пусть они без меня подыскивают Чезаре достойную и любящую спутницу жизни.

      Только почему я плачу? Почему не могу сдержать слез обиды и разочарования?

      Свекровь на меня не смотрела, зато я встретила торжествующий взгляд Голубки Раффаэле. Бриллиантовое кольцо на ее пальце нестерпимо блеснуло. Я знала, что оно было подарком Чезаре, знаком любви, и это знание заставило меня покачнуться.

      – Пойдем, – шепнула Маура, придерживая мой локоть.

      Прикосновение к другому заставило меня повернуть голову. Маркизета Сальваторе потупилась:

      – Помощь вам не помешает.

      Из малой залы приемов мы вышли втроем.

      – Не реви. – Панеттоне промокнула мне лицо кружевным платочком. – Старуха умеет уязвить.

      – Если вампиры пьют кровь, эта женщина питается девичьими слезами, – пробормотала Бьянка.

      Дружелюбие Сальваторе удивляло, но потом я догадалась, что маркизету, наверное, приставили ко мне шпионить. То есть приставила Голубка Паола, ее задушевная подруга.

      Разумеется, под надзором о беседе с Маурой можно было забыть.

      – Где разместилась свита доны Муэрто? – задала я первый пришедший в голову нейтральный вопрос.

      – Благочестивая вдова обошлась без сопровождения.

      – Неужели?

      – Ну да, – Панеттоне фыркнула. – Прихромала к дворцовым воротам в монашеском рубище и колотила клюкой в створки, пока ей их не отворили.

      – Как любопытно. – Я даже замедлила шаг. – А какое судно доставило нам драгоценную гостью?

      – Я спрашивала синьора Копальди, но он тоже этого не знает.

      Да уж, будь с нами Карла, мы бы не остались в неведении. Однако Бьянку следовало куда-нибудь сплавить. Мы с Маурой многозначительно переглядывались и шевелили