Месяц за Рубиконом. Сергей Лукьяненко

пунктов на семь-восемь скакнет! А если ты еще справишься с заданием – удвоится!

      – Постараюсь, – сказал я осторожно.

      – Иди, тренируйся, – бюрократ посерьезнел. – У тебя зияющие пробелы во всей подготовке, Макс. Через четверть часа тебя ждут на огневом полигоне.

      – А мне надо? – уточнил я. – Раз я разведчик?

      – Все надо, все. – Валь вернулся за стол. Положил руку на мутный гель. Ему явно не терпелось заполнить на меня ведомости, классифицировать и успокоиться. – Удачи, Макс!

      – Не было ничего нового из моего Гнезда? – спросил я на всякий случай.

      – Нет, никого не поступало.

      – А в другие лагеря?

      – Ваших чаще к нам, если нет перегруза, – сказал Валь. Но все же помолчал секунду, общаясь с системой. – Нет. После тебя из Гнездниковского Гнезда никого и ничего не поступало.

      Я кивнул.

      – Да судя по твоему рассказу – долго еще не поступят, – добавил он. – Гнезду восстанавливаться надо!

      – И то верно, – сказал я и вышел.

      Гнезду надо восстанавливаться.

      Я никогда не вернусь на Землю и никогда не увижу Дарину. Когда я рядом с ней, то произвожу слишком много смыслов. А смыслы – это как раз то, из-за чего идет война в космосе. Нас не оставят в покое, нам не позволят быть рядом.

      Потому что Земля – родина Прежних. И те смыслы, что возникают на Земле, и поныне достаются им.

      Поэтому Дарина станет хранителем Гнезда и навсегда обо мне забудет. А я…

      В тамбуре я снова посмотрел в «зеркало». Мои волосы как раз заканчивали темнеть, утрачивая белесый цвет инопланетян тэни.

      Разведчик.

      Ну надо же!

      Наружная дверь открылась, я вышел, кивнул страже.

      И огляделся.

      Единственная землеподобная планета звезды Росс 128 уныла до зевоты.

      Она ровная, как бильярдный шар. Может быть, тут есть моря и океаны, но они покрыты коркой льда.

      Сверху все присыпано снегом.

      И в этой бескрайней снежной пустыне (Саельм больше Земли, хотя сила тяжести тут примерно земная) разбросаны тренировочные лагеря Измененных. По-моему, их около тысячи, в каждом тренируется около пятисот человек… да, простите, уже не человек, а мутантов.

      За полгода из стражи и других, более редких профилей получаются отлично подготовленные солдаты, воюющие за Инсеков.

      С кем?

      С другими разумными видами, то есть с инопланетянами. И с точно такими же Измененными, но воюющими на стороне Прежних.

      То есть на стороне людей.

      Вот такая сложилась интересная ситуация.

      И все ради сингулярности. Ради того, чтобы цивилизация смогла возвыситься, перейти в следующую форму существования, стать Высшими.

      Для этого нужны смыслы – хотя я так до конца еще и не понял, что это такое. Смыслы порождает только живой разум.

      Ради этого и воюют в космосе. Все остальное – пространство, вещество, энергия – имеется в избытке.

      Я, кстати, подозреваю, что нынешний вид Саельму придан искусственно. Ну откуда на безжизненной ледяной планете взялся бы кислород