Последнее обещание. Кэтрин Хьюз

постучала в стеклянную дверь с табличкой «закрыто», покачивающейся на крючке.

      – Что ты делаешь, Тара? На дворе час ночи.

      – Мам, – вздохнула девочка, – я замерзла, устала и проголодалась. Не говоря уже о том, что мне надоело. Сколько можно шататься по улицам, как пара шлюх…

      – Тара! Не будь такой грубой.

      Вайолет внезапно прислонилась к стеклянной витрине, закрыв глаза, пытаясь бороться с нахлынувшей слабостью.

      – О, кто-то идет, – сказала ее дочь, заглянув в стеклянную дверь и оставив на ней след своего носа.

      Девушка прочистила горло и выпрямилась, услышав, как кто-то отодвигает засовы. Дверь открылась, и ночную тишину нарушил звук колокольчика. Пожилой джентльмен успел накинуть халат, но его зубы, вероятно, так и остались в стакане на прикроватной тумбочке.

      Нахмурившись, он взглянул на них сквозь очки в толстой оправе:

      – На дворе час ночи.

      – Именно это я только что ей и говорила. – Вайолет потянула дочь за руку. – Простите, что разбудили вас, мистер…

      – Бикерстафф, – представился он, осматривая Вайолет с головы до ног. – Но что с вами стряслось?

      – Это очень долгая история, мистер Бикерстафф. Простите, пожалуйста, что разбудили. А теперь мы пойдем дальше и…

      – Мы в отчаянии, – перебила ее Тара дрожащим голосом. – Помогите нам, пожалуйста.

      Поджав губы, Вайолет бросила недовольный взгляд на дочь, а затем повернулась к Бикерстаффу:

      – Ну, не то, чтобы в отчаянии, на самом деле…

      – Хватит, мам, – отрезала девушка. – Нам очень нужна помощь. Забудь о своей гордости.

      Женщина бросила мешок на пол, пригладила пальцами мокрые волосы и, вздернув подбородок, проговорила с дикцией телеведущей:

      – Мы хотели бы поинтересоваться насчет комнаты, которую вы намерены сдать в аренду.

      Мистер Бикерстафф перевел взгляд с одной на другую, а затем приоткрыл дверь немного шире.

      – Тогда почему бы вам не войти и не взглянуть на нее?

      Они последовали за хозяином через магазин, тщательно обходя многочисленные щетки, корзинки, банки с краской и коробки с разнообразными тряпками.

      – А у вас тут много товаров, – констатировала Вайолет, протискиваясь в узкий проход.

      – Угу, ступайте осторожнее.

      По деревянной лестнице они забрались на второй этаж и остановились, терпеливо ожидая, пока хозяин перепробовал с десяток ключей в поисках нужного.

      – После вас, мисс.

      Мать с дочерью вошли в комнату, а мистер Бикерстафф включил свет. Большую часть пространства внутри занимала двуспальная кровать. В одном углу расположился потрескавшийся умывальник, а в другом – небольшой шкаф. Оранжевый свет уличных фонарей с легкостью проникал сквозь тонкие, изъеденные молью занавески. В чугунном викторианском камине разместился обогреватель. Пахло довольно приятно, если, конечно, любишь запах засохшего печенья.

      Вайолет схватила дочь за руку.

      – Это… ммм… очень…

      – Нам подходит, мистер Бикерстафф, – сказала Тара, бросив взгляд на мать, на лице