Привет из прошлого. Ксения Чайкова

и прочую кухонную утварь – в пыль. Ветер лениво шевелил страницы книг – они перелетали с места на место, как несуразные опавшие листья, кружились над развалинами и шелестели, словно прощаясь со мной навеки.

      Паладины в процессе поисков пленной чернокнижницы, так ловко укрывшейся от них под землёй, проторили настоящую дорогу до погреба и разгребли все завалы над ним. Крышку заботливо оставили открытой. Я посмотрела вниз и поёжилась. Вновь лезть в вязкую темноту, уже не сулящую спасения и укрытия, не хотелось.

      – Чего встала? Давай, давай. Тебе ж страх как необходимо было твоё барахло. Мы его не тронули. Вытаскивай скорее. Да поторапливайся.

      Я, почти ничего не видя из-за слёз, послушно опустилась на корточки и нашарила ногой верхнюю ступеньку лестницы.

      – Живее, – подстёгивал меня возмутительно бодрый голос паладина. – Да что ты там возишься, как муха осенняя? Учти, если не вытащишь своё добро в самое ближайшее время, мы пустимся в дорогу без него. Пеняй тогда на себя.

      Кое-как я сползла в подпол. Там тоже царил бедлам: когда светлая паладинская магия окончательно уничтожила голема, дом тряхнуло так, что аж содрогнулась земля. Полки под моими припасами треснули, кадушки и горшки попадали вниз, и теперь в погребе многозначительно витал пикантный запах солений. Сообразив, что это неспроста, я буквально слетела с лестницы (благо, сила тяжести в этом деле мне очень помогла) и кинулась к своим сумкам.

      К счастью, рассолы и жижи, вытекшие из разбитой посуды, не успели добраться до моих драгоценных вещей. Прежде всего я схватила, конечно же, сумки с книгами. Посох чернокнижника, разумеется, представляет собой огромную ценность, но его при необходимости можно изготовить ещё раз. А вот если погибнут старинные кладези мудрости – это будет настоящая катастрофа. Повторить их от и до на бумаге я не смогу.

      – Что ты там делаешь? Выйди на свет, я тебя не вижу, – нудел сверху паладин, озабоченно заглядывая в погреб. Конечно, не видишь, ты ж в темноту смотришь, а на дворе белый день стоит!

      Я, не обращая внимания на его негодующий бубнёж, озабоченно оглядывалась по сторонам. Так, оружие в сумках есть, деньги тоже. Вроде, ничего не забыла? Ах да, крылья…

      – Ну, сама напросилась. Я спускаюсь. Вэл, постереги тут! – натужно запыхтел паладин и тут же перекрыл единственный в погребе источник света – открытую крышку – своим задом.

      – Зачем ты мне здесь? Я уже вылезать собралась, – запротестовала я, прижимая к себе сумки.

      – Ничего, вместе поднимемся. – Арвин гулко спрыгнул ко мне, огляделся и поморщился: – Ну и бардак же ты тут развела! Фу! А ещё женщина…

      Кто ещё бардак на самом деле развёл – большой вопрос, ведь до появления милой парочки из наставника и ученичка в моём подполе царил едва ли не идеальный порядок. Но переругиваться не хотелось, потому я спокойно всучила мужчине тяжёлые сумки, а сама подхватила посох:

      – Я забираю это и это. Кстати, там ещё руки были. Ты их не прикончил?

      – Мерзкая вещь, – демонстративно скривился Арвин. –