Приключения Серёжи Царапкина. Юз Алешковский

наверняка «тюремщик» Пашка, потому что он «как раз проходил мимо».

      – Он на обед шёл! Не наговаривайте! – крикнул я.

      – Видали? Выгораживает! Зря таких выпускают! Лиса небось денег стоит! – Ксюша погрозила кулаком в сторону Пашкиного балкона.

      У меня сердце заныло из-за Пашки. Он изо всех сил старался работать в бригаде моего отца, чтобы забылась его прошлая жизнь вора-карманника.

      Я хотел пойти предупредить его и сказать, чтобы не обращал внимания, но было уже поздно: Пашка сам вышел из подъезда и на него, как на меня раньше, сразу все набросились:

      – Ты слово давал!..

      – Мы подписи собирали! Вызволили тебя!..

      – Опять за старое!..

      – Отдавай лису!..

      – Серёжка во всём сознался!..

      – Эй, эй! Пашка! Я ни в чём не сознавался! – крикнул я.

      Пашка растерянно смотрел то на меня, то на Ксюшу. Она полезла к нему за пазуху, но не нашла там чёрно-бурую лису. Пашка отпихнул её:

      – А ордер у тебя есть на обыск?

      – Ишь грамотный! Заставим лису отдать!

      – Ну-ка, пустите! С обеда опаздываю! – Пашка вырвался из толпы и побежал на завод.

      А наш дворник Хабибулин, всё так же задумчиво поливавший двор, подошёл со шлангом к жильцам и в шутку пригрозил:

      – Разойдись!.. Эх, оболью!.. Всё выясним! Разойдись!

      Все стали расходиться. Ксюша пошла к своим шубам, пересчитала их и со злостью заколотила по ним выбивалкой.

      Из третьего подъезда в красивом халате и с какими-то белыми цилиндриками в волосах выбежала тётенька. Встав посреди двора, она позвала:

      – Кис-кис! Кис-кис-кис! Кисанька! Диди!..

      Кошка не подбежала к ней. Тогда она, вздохнув, вывесила на доске объявление и убежала в подъезд, извинившись неизвестно перед кем:

      – Ах, простите! Я в неглиже!

      Я подошёл к доске и прочитал объявление:

      Б Е З О Б Р А З И Е!

      Исчезла моя любимая кошка.

      Нашедшего умоляю вернуть.

      Вознаграждение по соглашению.

      Кв. 44.

      12

      Настроение заниматься пропало у меня из-за Гарика с клубникой и чёрно-бурой лисы. Чтобы забыться, я подошёл к Петру Ильичу, который всё ещё разгадывал кроссворд, и спросил:

      – Пётр Ильич! Что такое «неглиже»?

      Я всегда расспрашивал его про незнакомые слова.

      Но Пётр Ильич сам на этот раз спросил у меня:

      – Река на Урале… пять букв… последняя «я»?

      – Белая! – выпалил я неожиданно для себя.

      – Прекрасно! – обрадовался Пётр Ильич. – Географию ты знаешь. А зоологию? – он хитро посмотрел на меня. – Хищник из четырёх букв. Вторая «и».

      – Тигр! – сказал я.

      – Нет! Лиса! – засмеялся Пётр Ильич. – Чёрно-бурая, разумеется.

      – Неужели и вы думаете?! – я почувствовал, что краснею.

      – Ни капельки! Но не могла же, сам понимаешь, чёрно-бурая лиса воскреснуть на верёвке и убежать в лес, – сказал Пётр Ильич.

      Возразить мне ему было нечего. Рядом с нами две молодые женщины вешали на колёса детских колясок цепочки с замками и подозрительно