Приключения Серёжи Царапкина. Юз Алешковский

доверять, то он будет безнаказанно лгать.

      «Нет, мама. Если бы ты знала, как прав отец и как обидно, когда мне не верят, если я говорю правду…», – подумал я и решил посмотреть утром в словаре, что такое «катализирует», и полетел, полетел в мягкую темень, не успев додуматься, почему это сразу засыпаю, несмотря на невесёлые мысли о диктантах. А мама часто говорит: «Даже ночью думаю о твоих делах, не могу уснуть и просыпаюсь разбитая…»

      Я уснул, и мне приснился самый страшный из всех просмотренных мною в жизни снов.

      5

      Мне приснилась огромная поляна на опушке папоротникового леса, который потом превратился в каменный уголь…

      Наш класс сидит за партами, сделанными из необтёсанных валунов. Я с трудом узнаю́ своих одноклассников. Мальчишки похожи на первобытных людей, как в книжке «Борьба за огонь»[1], – мохнатые и неподстриженные, а девчонки наоборот: все с косичками, бантиками и в формах.

      Вдруг появляется директор нашей школы Лев Иванович, подстриженный и выбритый, как всегда, в белой рубашке с чёрным галстуком, но вместо брюк на нём пальмовая юбка, в которых ходят папуасы.

      В папоротниковой чаще бродят ихтиозавры и другие ящеры. Я прицеливаюсь в самого крупного из рогатки, и Лев Иванович сразу делает мне замечание:

      «Царапкин!»

      «А что я сделал?» – говорю я по привычке.

      «Отдай рогатку дежурному. Начинаем контрольный диктант».

      «Я больше не буду», – заверяю я Льва Ивановича.

      «Хорошо. – Лев Иванович начинает диктовать: – Осетин-извозчик лениво погонял лошадей».

      Я острым камешком царапаю на каменной доске буквы и мучительно стараюсь не сделать ошибок, потому что их очень трудно исправлять.

      Одну фразу мы нацарапываем весь урок, и я устало высказываюсь:

      «Скорей бы гении изобрели чернила!»

      «Царапкин! Как тебе не стыдно! Ты писал грамотнее, когда был ещё обезьяной! Ты написал «аситин» и поставил тире между «извоз» и «чиком»! Ты останешься в каменном веке на второй год и не перейдёшь в царство Урарту! Ни в коем случае… Кто знает, как Царапкин до этого докатился?» – спрашивает Лев Иванович.

      «Он всю третью четверть добывал под партой огонь!» – выдаёт меня Маринка.

      Я тут же обещаю:

      «Я больше не буду!»

      «А-а, добывал огонь? На уроках? Так вот, – решает Лев Иванович, – ты останешься без перемены и будешь писать слово «невмоготу», пока не напишешь правильно. А все пойдут охотиться».

      Лев Иванович вручает мне каменную записку со сложноподчинённым предложением: «Прошу вас, которые его родители, прийти в школу» – и бьёт в тамтам.

      Весь наш класс со страшным шумом срывается с мест и, занеся над головами копья, несётся по поляне к огромному мамонту. На боку у мамонта мелом написано: «БУФЕТ». Лев Иванович указкой руководит охотой.

      У меня текут слюнки, я стараюсь разгадать, как пишется «невмоготу». Руки дрожат, острый камешек крошится… Ребята уже осыпали мамонта копьями… Я царапаю

1

Роман писателя Жозефина Рони о доисторическом прошлом человечества (прим. ред).