Последний шанс палача. Сергей Возный

ты! Учитывая общий процент прежних гадостей, нынешняя «светлая полоска» просто обязана быть широкой!

      *       * *

      Людей встретили ближе к вечеру – отмахав уже изрядно и утомившись. Спустились в очередной распадок, перешли ручей по скользким камням, тут и донесся сквозь заросли шум людской перепалки.

      – Стоп,– сказал Глеб негромко, отпихнув Дину с бережка в кусты. – Пройдусь один, для начала, воздух понюхаю.

      Комментариев, в общем, не требовалось. Не тот случай, чтоб орать сходу: «Лю-у-ди!» и пускать слезу умиления – медведь сейчас будет поприятней некоторых хомо сапиенс! Ружье Глеб, для верности, переломил (патрон в стволе, новых не появилось), нож на поясе сдвинул поудобней. Поймал себя на мысли, что затягивает, самоуспокаивается мелкими жестами перед лицом явившейся, наконец, реальной угрозы. В последний момент вспомнил важное:

      – Кинжал где? Тот, с крестом?

      – В рюкзаке.

      – Достань. Если что – бей снизу, в живот или под ребра.

      – Легко сказать!

      – Ну да, дело непростое. Только если начнут тебя убивать всерьез, сразу все поймешь.

      Заросли преодолел чисто, почти без шороха, впереди открылась, наконец, поляна. Двое спорщиков устроились на бревне, побросав рюкзаки, дискутируют вольным матерным стилем. Выясняют, что делать, и кто виноват. Оружия при спорщиках не заметно, одеты оба в молодежно-раздолбайском стиле «а-ля турист», за словами абсолютно не следят. В приличном обществе пары таких выражений хватило бы для серьезного мордобоя, а эти ничего, терпят. Слишком хорошие друзья, или просто цену словам не знают? Выглядят оба на двадцать пять, от силы, один черняв, невысок и шустр, второй, напротив, здоровяк славянского типа. На сектантов давешних не тянут, вроде. Блин, а рюкзаков-то – три! Вон он, третий, за бревном притулился!

      Сзади зашуршало громко и беззастенчиво. Обернулся Глеб с похвальной быстротой – как раз чтобы столкнуться нос к носу с девушкой. Худенькая, в спортивном костюме, короткие волосы выжжены до пергидрольной белизны.

      – Вау! – сказала девица без малейшего страха, да и без удивления особого. – Ты еще, нафиг, кто такой?!

      ***

      …– Так вот, я тому козлу сразу все заяснил! Типа, говорю, козел ё…ный, ты не в колхозе у себя, понял?! У нас так дела не делаются!

      – А он что?

      – А че он скажет?! Загасился и умолк!

      Чернявый хлопец по имени Вован обладал редкой для горожанина способностью болтать при серьезных нагрузках. Битый час уже топал в гору, прямо перед Глебом, ежеминутно оборачиваясь и почти не умолкая. Сам Глеб (проклятые годы, проклятый табак!) дыхание держал с трудом. Тем более, что и говорить с ЭТИМ особо не хотелось. Большинство трепачей безобидны и дружелюбны, но встречается категория совсем другая. Злобные хвастуны, которым не слушатели нужны, а челядь, глядящая снизу вверх. Для превращения слушателей в челядь нужно их сразу подавить – зашугать, поставить в стойло и далее по тексту. Вован первую попытку сделал сразу, еще при знакомстве. Руку Глебу сдавил со