Радость моих серых дней. Екатерина Дибривская

спать рядом с ней. Проснётся – испугается.

      Севиндж. Что за имя такое? Странное, не славянское. А внешность – напротив. С удивлением разглядываю её: хрупкая, тонкая, того и гляди – сломается пополам, не починишь. А на шее шрам – откуда? Кто тронуть посмел неженку?

      Сразу воспоминания недобрые лезут в голову. Отсекаю их и отворачиваюсь.

      Откупориваю бутылку, залпом выпиваю стакан и обедаю.

      Больше суток не спал, в сон клонит. Да боюсь гостью упустить – заплутает с испугу в лесу, даже Полкан не отыщет.

      Так и сижу за столом, не смея шевельнуться.

      ***

      Что-то мягкое, невесомое касается моего плеча. Открываю глаза – сумерки в доме. Часов восемь. Утро или вечер?

      Гостья моя испуганно смотрит, глаза огромные, что два блюдца.

      – Спасибо, – с чувством произносит она.

      Её голос охриплый и звучит слишком тихо.

      – Спасибо! – она обнимает меня, и от неожиданности я замираю.

      Её сердце бьется подобно пташке о прутья клетки. Колибри.

      – Спасибо, – шепчет она. – Спасибо! Вы не представляете, что вы для меня сделали.

      Она плачет. Её слёзы отпечатываются на моём лице, на шее, пропитывают кофту на плече.

      Я осторожно обнимаю её плечи и усаживаю на колени, утешаю, как умею – неуклюже глажу своими огромными ручищами по тонкой спине, боясь причинить вред.

      Спустя некоторое время она отстраняется. Спина выпрямляется, лицо заостряется. Она неуверенно улыбается и шепчет:

      – Извините.

      – Севиндж? Тебя так зовут? – отчего-то так же тихо шепчу я.

      – Да, меня зовут Севиндж, – кивает она.

      – А я – Тихон. – представляюсь я. – Кушать хочешь?

      – Очень.

      – Хорошо. Сейчас будем ужинать. Или завтракать. Смотря, какое сейчас время суток.

      Она улыбается. Так, словно нашла пятитысячную купюру. Улыбается и не встаёт с моих колен. Потом смущается, подскакивает и тупит взор. Скромная.

      Я смотрю на неё, и на душе становится тепло. Севиндж.

      Глава 3

      Она.

      В новом месте пахло домом: не моим, где я выросла, не комнатой общежития, но я чувствовала себя в безопасности.

      В комнате было тепло, запах смолистых дров, костра и дыма окутывали меня, а ещё здесь пахло берёзами, вкусной пищей и мужчиной.

      От постели, от подушки, даже от тонкой простыни, что накрывала мои ноги веяло пряным мускусом.

      Я не спешила открывать глаза, оценивая обстановку.

      Огромный хозяин этого дома маялся, старался не шуметь. Исчез на некоторое время, снова появился. Снял с меня вещи похитителей. Я замерла от страха, когда он расстегнул кофту и разглядывал моё бельё. Хорошо, что под штанами остались колготки. Я бы со стыда сгорела!

      Мужчина деликатно застегнул молнию и задумался. Я боялась того, что может сделать со мной этот огромный человек. Но он не сделал. Пока. Возможно, его тоже отталкивал мой шрам или останавливало бессознательное состояние. Я не знала.

      Я наблюдала за ним несколько часов. Мужчина держался поблизости, но вдалеке, устало