Встала страна огромная. Павел Андреевич Кольцов

их прорыва. Цыгичко с Чумаченко, показывая друг другу пальцами, легко засекли две пулеметных точки и несколько расположившихся во дворах и на улицах солдатских групп, скрытых от фронтального огня противника, но хорошо видимых сверху-сзади. Немцы сидели или слонялись без дела. В пределах видимости было их до роты.

      – Слушай, старшина, – тихонько обратился к командиру Чумаченко. – А минометчики среди нас есть?

      – Я тоже об том подумал – спустись вниз – проверь.

      Среди красноармейцев никто с минометами раньше дела не имел. Раздосадованный младший сержант подошел к лестнице и опечалил старшину:

      – Никого.

      – Жаль, – покачал головой старшина и стал спускаться. – Слушай, а чего наш союзник возле них вертелся? Га? Может, он умеет с ними обращаться?

      Они подошли к крутящему ручку вертикальной наводки румыну. На уровне его проломленного прикладом носа бинт пропитался кровью насквозь

      – Морта, – гнусаво сказал румын и показал пальцем на открытый лоток с минами, миномет, а потом махнул вперед, добавив:

      – Джермани. Бух! – показал двумя руками взрыв.

      – Умеешь из него стрелять? – спросил Чумаченко, добавляя к вопросу жесты.

      – Да, – ответил общим для обоих языков словом Якобеску. На самом деле, ему лично стрелять из миномета еще не доходилось, но несколько раз во время учений и один раз, выгоняя венгров из Северной Трансильвании, он наблюдал, как это делает со своими солдатами его давний приятель и собутыльник взводный Диникэ. От всяких там буссолей, квадрантов, угломеров и прочих заумных слов сержант был далек, но, как снимать с мин предохранительные колпачки, как добавлять на стабилизатор дополнительные заряды, что надо сделать, чтобы мина легла ближе или дальше – разбирался.

      Из двух оставшихся в торчащем положении минометов, Якобеску выбрал один. Жестами попросил младшего сержанта помочь растащить наваленные вокруг немецкие трупы в разной степени целостности. У одного из трупов он предусмотрительно снял с пояса полевую сумку. Из нее достал исписанный непонятными ему словами блокнот и карандаш. На чистом листе грубо набросал рисунок: хата, на крыше которой остался старшина с биноклем, позиция миномета, сарай слева, соседская постройка справа, отдельные деревья и знак вопроса впереди. Чумаченко его понял, ласково обматюкал, довольно похлопал по плечу и побежал обратно к старшине. Румын жестами попросил двух красноармейцев поднести поближе контейнеры с минами. Прямо на позиции уже лежали в беспорядке после прокатившейся взрывной волны несколько 3,5-кг осколочных боеприпасов с оперенными стабилизаторами на концах. Динике ему когда-то пояснял, что мины снабжаются основным зарядом внутри хвостовика-стабилизатора, которого хватает, если расстояние до цели близкое. Ну, а, если нужно пальнуть дальше, на хвостовик надеваются дополнительные, в виде плоского разрезанного кольца матерчатые картузы с прессованным порохом внутри.

      Немцы