Встала страна огромная. Павел Андреевич Кольцов

устало снял с редких пропотелых волос немецкую каску, скинул с плеч камуфляжную плащ-палатку, и выпрямился над покатым бортом, задрав грязные широкие ладони вверх.

      – Товарищи, дорогие, – заговорил он, – мы свои. С вашей же 45-й стрелковой бригады генерал-майора Лисницкого. Из разных подразделений. Утром нас в плен попасть угораздило, а потом сподобилось убежать. А чтобы через гадов-фашистов пробраться, довелось ихнюю форму надевать. Вот, еще и транспортер энтот по дороге захватили. Я старшина второй роты отдельного саперного батальона Цыгычко. Может, кто меня знает? Со мной еще шесть красноармейцев в разном звании, двое из них шибко пораненные, один румын и один пленный немчик. Хороший такой немчик. По-нашему говорит. Дюже помогал нам.

      – Нет тут у нас никого из саперного батальона, – ответил высунувшийся из-за развалин старший сержант. – Вылезайте наружу все. По одному. Без оружия и с поднятыми руками. Разберемся.

      Бывшие пленные откинули в стороны кормовые двери и не спеша выбрались наружу. Построились в ряд и устало, сказывалось схлынувшее напряжение боя, подняли руки.

      – Все, что ли? – спросил издали старший сержант.

      – Двое пораненных в середке остались, – пояснил старшина. – Я ж говорил. Им бы дохтора. Или санитара…

      Из-за развалин показались несколько настороженных красноармейцев с винтовками наперевес. Подошли.

      – Документы есть? – спросил невысокий ладный старший сержант, опуская мосинку прикладом к ноге. Один из красноармейцев опасливо заглянул через открытые дверцы в длинный кузов и полез вовнутрь.

      – Откуда? – удивился старшина. – Немцы все забрали.

      – Кто командир твоего саперного батальона? Как фамилия майора?

      – Да, не майор у нас сегодня командовал. Наш майор Блудов уже с неделю в госпитале в Бухаресте – аппендицит у него случился, будь он неладен, а на его месте еще утром был капитан Кожушко.

      – Каких еще командиров знаешь?

      Старшина назвал. Его, перебивая друг друга, дополнили остальные красноармейцы, перечисляя своих и офицеров, и просто известных в бригаде личностей, как, например, почти безотказную в любви разбитную Лельку-буфетчицу или корреспондента бригадной малотиражки Николая Краснопольского, написавшего на зависть остальным воинским соединениям Красной Армии гимн 45-й стрелковой бригады: «По зову Сталина врагом не смятая, под красным стягом шла сорок пятая…». Звучало все довольно правдоподобно – старший сержант успокоился.

      – Ладно, верю. Руки опустите. Хасанов, – окликнул низкорослого солдата, – обыщи их на всякий случай.

      Пока Хасанов, передав свою винтовку товарищу, бегло ощупывал скинувших пятнистые плащ-палатки бывших пленных, к ним подошел быстрым шагом круглолицый офицер в сопровождении ординарца. На шее ППД, на полевых погонах по четыре зеленых звездочки – капитан. Старший сержант вкратце доложил – капитан в ответ покивал головой и задал