Тайны Реннвинда. Проклятие дня. Лена Сокол

заправляю выбившиеся пряди за уши и неуклюже складываю руки в замок. Мне становится труднее дышать, и приходится вдыхать толчками, чтобы скрывать это.

      – Сомневаюсь, что разделиться было хорошей идеей. – Задумчиво говорит парень.

      Я мысленно благодарю его за то, что он первым нарушает неловкое молчание.

      – Да, но… – чешу лоб, затем шею, – так мы точно управимся быстрее.

      Куда же деть руки?

      Снова скрепляю их в замок на животе.

      – Тоже верно. – Всматривается в густеющее серое небо Бьорн.

      И мы снова молчим.

      – Новые могилы у дальнего края кладбища, – говорит он, когда мы останавливаемся у церкви. – Я заберу тебя на обратном пути.

      – Хорошо.

      Смотреть ему в глаза все еще трудно. Я открываю дверцу и готовлюсь соскользнуть с сидения вниз – наружу, но не успеваю.

      – Нея, – Бьорн кладет свою ладонь на мою руку.

      – Да? – Я медленно поворачиваюсь, зная, что мое сердце кольнет от его взгляда.

      И вот – это происходит.

      Две прозрачных голубых льдинки – глаза Хельвина, проникают в мое сердце; точно вирус – захватывают его и заставляют беспомощно сжаться.

      – Дождись меня, ладно? – Просит он. Его голос звучит вкрадчиво и низко, так, что этому тембру хочется довериться. – Не ходи одна через лес.

      Я опускаю взгляд и смотрю на его руку – такую большую и сильную, она полностью скрывает под собой мою ладонь. Выглядит так правильно и так красиво…

      – Хорошо, дождусь. – Отвечаю я.

      Бьорн не убирает руку: похоже, для него эта ситуация не выглядит неловкой. Что-то неуловимо меняется между нами – мы становимся еще ближе, опасно ближе: на той черте, откуда обратно дороги уже не будет.

      – Если я задержусь, зайди в церковь к моему дяде.

      «Мне там очень не по себе» – проносится в мыслях, но вслух я этого, разумеется, не произношу.

      – Ладно. – Медленно поднимаю глаза и смотрю на него из-под ресниц.

      Ужасно хочется облизнуть губы, но из последних сил пытаюсь скрыть свое волнение.

      – Я быстро. – Говорит парень. И добавляет: – Надеюсь.

      Ощущаю, как его пальцы на моей ладони сжимаются крепче.

      – Удачи, – бросаю я, выдергиваю руку и выхожу из машины.

      В последний раз мы смотрим друг на друга уже через стекло. Мгновение, и автомобиль отъезжает.

      И только после этого у меня получается свободно вдохнуть.

      Деревья на территории кладбища волнуются – поднялся ветер. И без того скупое солнце лениво спряталось за тучи, налившиеся грязным свинцом. В воздухе пряно пахнет влагой и травами.

      Я толкаю железную калитку и вхожу.

      Двигаюсь по аллее, затем между ровных рядов могил со скромными табличкам, а далее по дорожке между шикарными старинными фамильными склепами. Вороний крик заставляет поежиться – напоминает, что я здесь не одна. «Могилы – это врата на тот свет» – вспоминаются слова Сары, а тут этих врат – просто тьма, попробуй, найди нужные.

      Поплутав среди древних памятных надгробий и плит, я все же приближаюсь