Когда миллиона мало. Анна Литвинова

немного знаю, – смутилась Богдана.

      – Говорите лучше на нем. Я не понимаю ваш итальянский.

      Вот это обидно. Но что поделаешь. Попробуем вспомнить английский – училка в школе доставучая была, кое-что в голову вбила.

      – I have a husband! And I love him a lot. But you know, the situation in Russia is difficult. We can’t afford a baby. So I came here to make some money to realize our dream![10] – вдохновенно импровизировала Богдана.

      Пара напряженно вслушивалась в ее неуверенный монолог. Подошел Мирон, уловил, о чем речь, удивленно присвистнул. Она сделала страшные глаза.

      Выдавать ее он не стал – в заграничных паспортах штампов о браке все равно нет. Присел за столик, побеседовал с благородными синьорами на быстром и пока непонятном ей итальянском. Потом озвучил Богдане условия:

      – Дом громадный – тысяча квадратных метров. Ежедневная уборка. Стирка. Глажка. Сложная бытовая техника. Если сломаешь, будешь платить штраф. Жить в одной комнате с кухаркой. Помогать ей готовить. Выходной раз в месяц. Каторга. Четыреста тысяч.

      – Это сколько?

      – Двести шестьдесят долларов. Очень мало.

      – Зато они не галдят и не смотрят мне в зубы! Скажи им: я согласна!

      – Богдана, помнишь, что я говорил тебе вчера? Надо идти к хорошим, проверенным хозяевам. А эти вообще не из этих краев. Кто знает, что они за люди?

      – Они хотя бы интеллигентные, – отрезала Богдана. – Наверняка в оперу ходят. В отличие от остальных здешних деревенщин.

      – О чем вы говорите? – властно вмешалась в разговор синьора.

      Богдан объяснил:

      – Она мечтает сходить в Ла Скала и посмотреть на этого, как его там… Рикардо Мути.

      Итальянцы переглянулись.

      – Какие-то настораживающие амбиции, – проскрипела дама.

      Ее пожилой спутник примирительно произнес:

      – Зато выгодно. Вместо премии можно подарить девушке билет на галерку. Милан от нас недалеко.

      – Вы приехали с другого конца страны? – удивился Мирон.

      – Случайно получилось. Мы посещали Акри[11], и хозяйка местной гостиницы рассказала про ваш бизнес, – объяснил джентльмен. – А нам как раз нужна горничная.

* * *

      Богдана всю жизнь прожила в частном доме. В детстве бегала на улицу в туалет и ужасно боялась случайно в выгребную яму заглянуть – вдруг оттуда выглянет что-то ужасное?

      Но со временем обжились. Сделали теплую уборную, поставили бойлер. Комната у Богданы всегда отдельная была. Пусть несолидные восемь метров, зато собственные, украшай, как хочешь, и за бардак никто не ругает.

      Подруги жили похоже, и не факт, что хрущевка с низкими потолками и шумными соседями лучше, чем их деревянный домик. А в элитарных обкомовских квартирах Богдана сроду не бывала – не приглашали.

      Роскошь видела только по телику.

      Мирон – когда обрисовывал будущую работу – рассказывал: итальянцы, конечно, просторнее живут, чем в России. Но обычный стандарт – квартира площадью метров в сто.

      А тут вдруг у людей особняк. Трехэтажный! Девятнадцатого века постройки.

      – Мне повезло? – спросила Богдана у Мирона.

      Тот нахмурился:

      – Не знаю. Я проверил:

10

У меня есть муж. И я очень его люблю. Но вы знаете, ситуация в России сейчас сложная. Мы не можем позволить себе ребенка. Поэтому я приехала сюда заработать для своей мечты денег! (англ.)

11

Акри – город в провинции Козенца, расположенный на трех холмах в долине рек Муконе и Каламо на границе национального парка «Сила». Эта территория была обжита людьми еще в эпоху неолита (3500–2800 гг. до н. э.).