Выбрать волю. Мария Берестова

вновь обнялись.

      – Я постараюсь передавать весточки через Алну, – нерешительно предложила Эсна после.

      Супруг Алны участвовал в государственном совете и потому имел допуск в Цитадель. Было сомнительно, что жена владыки сможет пересекаться с кем-то из членов совета, но всё же это была хоть какая-то ниточка.

      Князь тоже это понимал, поэтому, похмурившись, внёс коррективы:

      – Скорее стоит попробовать через жриц Богини-Матери.

      Эсна просияла улыбкой. О таком способе связи она и не подумала – раньше религиозность не была ей свойственна, и в храме она появлялась лишь по необходимости. Но ведь, в самом деле, супруге повелителя должно являть пример благочестия… что даёт возможность наведываться в храм чаще.

      – Благослови тебя Небесный, дочка, – завершил разговор старый князь, целуя её в лоб.

      – Я не пропаду, – заверила его Эсна. – Я же из Кьеринов!

      Из дома она выходила в куда как более бодром расположении духа. Разговор с отцом вселил в неё мужество. Они смогли придумать возможный способ связи, они обсудили её планы и перспективы, и теперь она чувствовала себя более уверенно и защищённо. Да и родовая гордость, что греха таить, была той опорой, которая укрепляла её сердце.

      Во дворе обнаружился занимавшийся каким-то делами владыка.

      Дела и в самом деле были «каким-то» и надуманным. Просто не пристало повелителю Ньона маяться ожиданием дамы, поэтому Грэхард решительно находил себе самые разнообразные занятия: сперва отдавал распоряжения и отсылал посыльных, потом ревизовал вооружение стражи, теперь вот допытывался у слуг дома Кьеринов, всё ли необходимое их госпоже было погружено.

      Так что Эсне пришлось ещё и подождать; впрочем, едва заметив её появление, владыка подозвал её решительным жестом и принялся выяснять, действительно ли не было нужды забирать с собой «тот туалетный столик» и правда ли она обойдётся несколько дней без «деревянных болванок, чем бы это ни было!»

      Эсна с улыбкой уточнила, предусмотрен ли для неё туалетный столик в Цитадели, узнав, что да, заверила, что обойдётся им, а вот если есть возможность оборудовать место для её занятий резьбой, то болванки она предпочла бы забрать сразу.

      Владыка впервые в жизни сталкивался с таким нетипичным для женщины увлечением, однако и бровью не повёл; велел закладывать болванки в багаж и отослал ещё одного посыльного в Цитадель, разбираться с местом под мастерскую.

      После этого, твёрдо взяв Эсну за руку, он поднялся с нею на крыльцо, чтобы немного возвышаться над двором, где построились его люди, и коротко представил ей начальника стражи и Дерека (последний был отрекомендован как «в моё отсутствие обращаться по любым вопросам к нему»). Дерек, конечно, не мог устоять от шумного изъявления своего восторга по поводу сложившейся ситуации. Весело и ликующе он закричал:

      – Виват повелителю и его солнечной госпоже! – и даже подбросил в воздух шляпу.

      Стража подбрасывать шлемы не стала, но дружно поддержала