Выбрать волю. Мария Берестова

кивнул и размеренно ответил:

      – Принимаю и обязуюсь беречь.

      Церемония вернулась в свою колею, но оглушённая Эсна успешно пропустила мимо ушей все полагающиеся по сценарию словеса.

      Глава восьмая

      Только к концу положенных по обряду славословий и поздравлений Эсна вдруг осознала ужасную истину.

      Это за князя Руэндира – старинного друга семьи – выходить замуж было пусть и неприятно, но не страшно.

      И совсем другая история – выйти замуж за владыку Ньона.

      Брак с Руэндиром никак бы её не стеснил. Жил тот в столице безвылазно, гостем в доме отца был часто, к Эсне относился с родственной теплотой. Замужем за ним она могла бы вести жизнь, почти не отличавшуюся от нынешней.

      Иное дело теперь! В Ньоне жена – собственность мужа, и кто знает, какие правила установит для неё суровый Раннид? Жёны владык почти безвылазно томились в Цитадели, являя себя народу лишь по женским религиозным праздникам, да во время открытия какого-то очередного благотворительного проекта. Едва ли ей будет дозволено покидать Цитадель, даже и изредка; и тем паче туда никто не допустит одного из Кьеринов.

      Сердце Эсны сжалось от ужаса. Она уже успела почти смириться с тем, что должна снова выйти замуж; но одно дело – смириться с участью жены немолодого уже адмирала, другое…

      Ужасно хотелось закричать: «Постойте! Я передумала!» – но, кажется, этого никто не оценит. Вон и жених уже уверенно взял её за руку, чтобы увести её с собой, и все перед ним почтительно расступились…

      В минуты потрясений Эсна обычно замирала, не зная, что предпринять. Но в этот раз одна светлая мысль всё-таки пришла ей в голову.

      Повернувшись к Грэхарду, она несмело спросила:

      – Дозволено ли мне будет попрощаться с отцом, о грозный повелитель?

      Опыт и интуиция твердили, что здесь было бы уместно бросить из-под ресниц молящий взгляд, но посмотреть на владыку сейчас было выше её сил. Однако и без взгляда всё обошлось.

      – Разумеется, солнечная, – благодушно отозвался Грэхард. – У тебя четверть часа.

      И, освободив её руку, вышел – отдавать своим людям распоряжения готовить Цитадель к приезду невесты.

      Она же, подхваченная под локоть отцом, позволила ему увлечь её в небольшой кабинет, примыкающий к залу.

      Едва закрыв за ними дверь, князь разительно переменился: величественный и невозмутимый вид покинул его, морщины на лице стали глубже, складываясь в выражение тревоги.

      – Эсни… – его взгляд выражал глубокое неприкрытое беспокойство; в нём не было упрёка или осуждения, только страх родителя за судьбу горячо любимой дочери.

      – Ты же видел его! – несмотря на отсутствие упрёка, принялась горячо объяснять Эсна, хватая его за ладонь. – Он, кажется, нас бы голыми руками перезадушил прямо там! Ты хочешь нашему роду судьбы Ливренов или Менлингов? – назвала она семьи, уничтоженные владыкой в ходе установления полноты его власти.

      – Кьеринами подавился бы, – отвёл глаза старый князь, не желая