Темная волна. Лучшее. Максим Кабир

и покатили к Холмским воротам. Перебравшись по мосту на Волынское укрепление, мы остановились.

      – Я пугался ночью, – сказал Макс, глядя на идущую вдоль реки тропку, – не хотел туда ходить…

      – Куда? – спросил я. Дорожка петляла в зелени и почти сразу исчезала в тени деревьев и кустарников. – Туда, где темно?

      – Да.

      – Ты был в крепости ночью? Во сне?

      – Да.

      И не понять: Макс просто соглашается (использует чужие подсказки, чтобы не отвечать) или вправду побывал здесь в сновидении?

      – Что тебя испугало?

      – Там монстр. Не хочу туда идти.

      Мне стало немного не по себе. В отличие от взрослых, дети не говорят о монстрах только потому, что им нравится это слово. Как бы наивно и нелепо ни звучали страхи ребёнка, не стоит всецело валить их на впечатлительность и фантазию.

      Я взял Макса за руку. Тёплая маленькая ладонь, мой маленький человечек. Мой сын.

      – И не надо. Но давай проучим монстра. Кинем ему в логово гранату?

      – Ага! Давай!

      Я достал из кармана невидимую гранату, сорвал чеку и протянул сыну.

      – Кидай.

      Макс отпустил руль самоката, взял гранату и швырнул.

      – Ба-а-абах! – Я победно вскинул руки. – Ура! Монстр повержен!

      – Да, – кивнул сын, снова делаясь серьёзным. – Придут другие монстры, хорошие, и будут есть плохого по кусочкам вилками. И в воду кусочки кинут.

      Я улыбнулся. Если бы всё было так просто.

      – Там страшный дом, – сказал Макс, по-прежнему глядя на идущую от моста тропку.

      – Страшный дом? – удивился я.

      – Да.

      – Ты его тоже видел во сне?

      – Нет.

      – А с кем?

      – С мамой.

      – И где этот страшный дом?

      – Там…

      – Ну так пошли, поищем. С монстром мы разобрались, давай и Страшный дом гранатами обкидаем.

      – Давай, – кивнул Макс, обстоятельно и задумчиво, как взрослый, настраивающийся на ответственное задание.

      Страшный дом. Ещё один отменный образ. В течение года, до того как всё изменилось, я собирался сочинить рассказ с названием «Страшный дом», а потом… я забросил писательство, вплоть до вчерашнего дня, когда взял эту тетрадь, чтобы поведать межстраничной пустоте историю своей жизни.

      Мы двинули на восток. Справа высилась роща, слева, за высокой крапивой и лесной малиной, скатывался вниз берег Мухавца. В болотных лужицах пересохшей реки лежали сломанные сухие стволы. Отсюда был виден штык-обелиск и монумент цитадели. В лезвиях солнечного света, под углом вбитых в тропу, резвилась мошкара.

      Мимо медленно, с ворчанием проползла серая легковушка, пришлось уступить дорогу. Я ступал за Максом, неся самокаты в руках – так было проще, по бугристой земле и траве двухколёсные катили тяжело. В зарослях показались чахлые огородики, мы прошли мимо старого канализационного колодца и не менее старого дерева, искалеченного, возможно, ещё во время войны.

      Поворот вывел на двухэтажное здание: бывший госпитальный