Голова Медузы Горгоны. Марита Мовина-Майорова

И фраза – «оставь мобильник»…

      Сердце неприятно дрогнуло и его словно обдало острым морозным холодком.

      «Неужели..? Нет. Да и как это возможно?»

      Но холодок не отступал. Тогда Катя закинула голову вверх, и приложив ко рту рупором ладони, звонко крикнула:

      – О-го-го! Э-гей! Гд-е-е вы!!!

      И ей показалось, что лес в ответ звонким эхом отозвался:

      – …з-де-е-сь-ь… мы-ы-ы…

      ***

      Больше всего на свете Тэрий любил море. И свою жену Парисию.

      Был он из рода Сигелов, сильных и смелых воинов, но в душе его с рождения жила поэзия. Это не помешало ему стать настоящим воином, закалённым в сражениях и долгих тяжёлых походах.

      Многие девушки из знатных родов мечтали видеть себя рядом с ним, разделять с ним ложе и рожать от него детей, таких же сильных и смелых воинов. Однако Тэрию военное дело было милее всего. Возникавшую потребность в женщине он удовлетворял в храмах со жрицами и продолжал свою жизнь воина. Но однажды на берегу моря он встретил девушку. Она шла навстречу ему, но Тэрию показалось, что девушка парит над морем. Была она тонка и хрупка, будто вырезанная чуткой рукой мастера из слоновой кости статуэтка. Только две белоснежные полоски ткани прикрывали её юное тело, переброшенные через плечи и подпоясанные на талии плетёным пояском. Сквозь неплотно прилегающую ткань были видны не совсем ещё сформировавшиеся груди, узкие бёдра и тёмный пушок между ними. Тонкие руки и длинные стройные ноги. Гладкая кожа с медным отливом.

      Когда девушка приблизилась вплотную, Тэрий заглянул ей в глаза – там была притягательная потребность в мужской защите и одновременно непорочная порочность. Её глаза манили его, призывали соединиться с ней, звали за собой… и при этом ничего не обещали.

      Тэрий остановил её, тронув за руку.

      «Станешь моей?» – спросил без слов.

      «Стану», – так же без слов ответила девушка.

      Он привлёк её к себе и одним движением скинул с её плеч белые полоски. Обнажилась малюсенькая, почти юношеская грудь, с плоскими «пуговками» сосков. Но, как ни странно, именно эта неразвитая ещё грудь, возбудила Тэрия до дрожи во всём теле.

      Он так же, одним движением, развязал поясок, и вот перед ним стояла меднокожая статуэтка – хрупкая и неземная в своей хрупкости. Она стояла неподвижно и молча, глядя на него почти безразлично, словно не участвуя в происходящем. Но в этом её безразличии был такой призыв взять её, что Тэрий совсем потерял голову. Он приник к её губам! И они приоткрылись и ожили под его поцелуями… Не в силах больше сопротивляться желанию, он взял девушку на руки и вошёл с ней в море. И тут же овладел ею…

      Потом они лежали в пене прибоя, а потом она сказала, что её зовут Парисия. И Тэрий вновь овладел ею. И с этого дня больше всего на свете он уже любил не только море, но и свою Парисию.

      А через