Сердце, живущее в согласии. Ян-Филипп Зендкер

прогуляться в лесу. Туда вела приметная тропка, начинавшаяся у здания.

      На пути мне встретился ручей. Вот и первые льдинки, украшавшие ветви, склоненные над водой ручья.

      Я шла, наслаждаясь хрустом прутиков под ногами.

      Зачем мы здесь?

      Радости ее вопрос у меня не вызвал. Некоторое облегчение – да. И любопытство.

      – Я приехала в поисках ответов.

      На какие вопросы?

      – Захотелось узнать, почему слышу твой голос и откуда ты взялась.

      Молчание.

      – Почему ты молчала вчера?

      Никакой реакции.

      – Что тебя настораживает?

      Хочу выбраться отсюда.

      – Почему?

      Я боюсь, – шепотом ответила она.

      – Чего?

      Я задыхаюсь от страха. Помоги мне.

      Куда только девался властный, приказной тон, которым она донимала меня в Нью-Йорке! Здесь она стала слабой. Наверное, ей действительно плохо.

      – Чего ты боишься? – снова спросила я.

      Сама не знаю…

      Она долго молчала.

      Сапог. Я боюсь черных сапог. Начищенных. Таких блестящих, что в них отражается мой страх.

      – Чьи это сапоги?

      Смерти.

      – Кто их носит?

      Посланцы.

      – Чьи?

      Посланцы Страха.

      – И кто их посылает?

      Молчание.

      – Ты что-нибудь помнишь?

      Белые пагоды. Красные пятна. Везде. На земле. На деревьях. Красная жидкость, вытекающая из ртов. Она окрашивает все. Мои мысли. Мои сны. Мою жизнь.

      – Кровь? Ты помнишь кровь?

      Она капает на лицо. Заливает глаза. Жжет. Ой как она жжет.

      Она вскрикнула. Я вздрогнула от ее крика.

      – Что с тобой?

      Жжет. Очень сильно.

      – Что жжет?

      Память.

      – Откуда ты родом?

      Из страны, которую ты хорошо знаешь.

      – Из какой части?

      С острова.

      – С какого?

      Тхай бсон тху мья, а хти кьян тху мья я тхет шин най тху мья сан сар яр кьюн го тхва май.

      – Что ты сказала?

      Она повторила непонятное.

      – На каком языке ты говоришь?

      Не могу продолжать. Прошу, помоги мне.

      – Каким образом?

      Покинь это место. Я не хочу возвращаться.

      – Куда?

      На остров.

      – Мы не собираемся ни на какой остров.

      Еще как собираемся. Сейчас прямо туда идем.

      – Я не понимаю, о чем ты. Объясни.

      Она снова умолкла.

      – Не исчезай. Останься. Постарайся вспомнить.

      Ответа не было.

      И как мне свести воедино осколки ее воспоминаний? Что за страна, которую я знаю? Что за «сапоги Смерти» и «посланцы Страха»? Что вообще означают ее слова? Бред какой-то.

      За деревьями я увидела небольшую хижину, построенную в форме треугольника. Бревна были темно-коричневого цвета. Скаты крыши почти достигали земли. Над крыльцом натянута веревка, где сушилась монашеская ряса. Из трубы поднимался белоснежный дым. Без малейших