Франческа. Лина Бенгтсдоттер

его совсем не знаю, – ответила Сюзанна. – Не могу сказать, насколько он глуп.

      – А где он живет сейчас?

      Сюзанна пожала плечами. В последний раз, когда она с ним разговаривала, он был в Стокгольме, но где он сейчас, ей неведомо. Скорее всего, он никогда больше не приедет.

      – Приедет, – сказала Чарли.

      – Откуда ты знаешь?

      – А я и не знаю. Просто так говорят. Но я очень надеюсь – ради мальчишек, – что так оно и будет.

      – Остается только надеяться, что он появится, пока не поздно – пока они не начали его ненавидеть.

      – Дети… умеют прощать, – сказала Чарли.

      – Не все, – возразила Сюзанна.

      Некоторое время они сидели молча.

      Чарли простила Бетти за все те выходки, которые та устраивала на своих вечеринках, за те дни, когда она просто лежала в кровати, не отвечая на прямое обращение, за все пропущенные родительские собрания, за все несостоявшиеся походы и поездки. Она простила, потому что поняла – Бетти не такая, как все, она не могла по-другому. Но потом, после того, что всплыло этим летом… все же есть границы того, что можно понять и простить.

      – Ты всегда была терпимее к своей маме, чем я к своим родителям, – продолжала Сюзанна. – Ты так о ней заботилось, просто… просто сердце разрывалось смотреть. Помню, я задумалась над этим уже тогда – типа странно, что ты можешь быть настолько понимающей, в смысле – Бетти же… она была вроде моих предков, но у меня не было того терпения, как у тебя.

      – Бетти оказалась куда хуже.

      – Что ты хочешь сказать?

      – Я хочу сказать, что она… она совсем не такая, как я думала.

      Чарли тут же пожалела, что начала этот разговор, но затормозить уже не могла.

      – Моя мама и мама Аннабель дружили в детстве, – проговорила она.

      – Нора Роос? – удивилась Сюзанна. – Вот бы никогда не подумала. Но что в этом такого ужасного?

      – Они убили маленького ребенка.

      Сюзанна уставилась на нее.

      – Не поняла, – пробормотала она. – Что-то я не догоняю, Чарли.

      – Мама и Нора убили двухлетнего мальчика, когда были детьми.

      – Что ты такое говоришь? Как это?

      – Задушили его – вернее, по словам Норы, его задушила Бетти.

      Сюзанна побледнела. Бросила взгляд на стену, украшенную фотографиями, где все ее мальчишки еще были щекастыми младенцами, лежащими на овечьих шкурах.

      – Зачем?

      – Если верить газетным статьям того времени, они заигрались и не смогли остановиться.

      – Боже мой, Чарли. А что с ними случилось потом?

      – Учреждение для малолетних преступников, приемная семья, новые личные данные. А потом… потом Нора стала странной мамашей, которой не удалось защитить свою дочь, хотя она положила на это всю жизнь. А Бетти – сама знаешь, что стало с Бетти.

      Они долго сидели молча, то и дело отпивая по глотку напитка.

      – Даже не знаю, что сказать… – проговорила, наконец, Сюзанна, – Представить себе не могу… какая чудовищная жестокость…

      Она потрясла головой. Чарли