Совсем того!. Жиль Легардинье

нечто близкое к Виктору Гюго…

      Кухарка ничего не ответила, и Блейк вышел из буфетной.

      Единственная энергосберегающая лампочка распространяла по комнате холодный свет, отчего «домик Барби» больше напоминал холодильную камеру на каком-нибудь рыбном рынке. На этот раз у Эндрю не было выбора: прежде чем лечь спать, придется разобрать чемодан. Открыв его, он стал вынимать одну за другой свои вещи и раскладывать их в шкафу. Пустой чемодан ему удалось закинуть на шкаф. Шкаф был узкий, а чемодан широкий, так что сооружение стало по форме напоминать гриб. В крохотной ванной он расставил туалетные принадлежности и опустил в стакан на полке под зеркалом две зубные щетки.

      На кровати еще осталась небольшая сумка. Он вынул из нее фотографию в рамке, аккуратно, чтобы не разбилась, завернутую в бордовую пижаму. Это был снимок, сделанный на юге Франции, куда они втроем ездили в отпуск. Диана сияла, Сара смеялась; жена и дочь стояли, положив голову ему на плечо. Один из лучших моментов в его жизни. В тот день ветер опрокидывал зонты на пляжах и террасах кафе, повсюду царила атмосфера какой-то сюрреалистической паники, а им было весело. Счастье читалось на их лицах. Они тогда не знали, что это последние каникулы, которые они проводят вместе. Опять «последний раз».

      Эндрю поставил фотографию на тумбочку. Потом опять запустил руку в сумку, достал маленького плюшевого кенгуру и осторожно поставил рядом с фотографией, мордочкой к себе.

      – Добрый вечер, Джерри, – сказал Эндрю.

      Игрушка в нескольких местах вытерлась, круглые полосатые глазки совсем потускнели. Эндрю с нежностью смотрел на кенгуру. Немного поколебавшись, он взял его в руки и крепко прижал к себе. Потом поднес к носу, чтобы ощутить его запах, и вернул на место. Множество картин ожило в его памяти. Некоторые вещи способны заставить забыть время, но не способны уменьшить боль. За краткое утешение приходится платить. Ожившее в вас счастье кажется еще более далеким, когда вы откладываете вещь, – как накатившая и отбежавшая волна.

      В сумке оставался только мобильный телефон. Эндрю, переместившись поближе к свету, включил его. Сигнала не было. Словно старатель с металлоискателем, Блейк медленно приблизился к окну, надеясь поймать сеть. Никакого результата. Впрочем, кто станет ему звонить?

      Он почистил зубы, потом рассмотрел себя в новом зеркале. В другой обстановке и при другом свете он и выглядел как-то иначе. Не будь перед ним его собственного живого отражения, доверься он лишь тому ощущению, которое было у него внутри, он бы решил, что уже умер.

      Эндрю лег в постель, старательно завернулся в одеяло. Снял очки и положил их на тумбочку. Бросил последний взгляд на Джерри и погасил свет. Удобно устроил голову на подушке. Запах постельного белья напомнил ему запах весны. Он уже скучал по своей собственной постели. Сколько лет он не спал в односпальной кровати? И, как каждый вечер, Эндрю пожелал доброй ночи Диане, которая уже давно спала вечным сном. Семь лет, четыре месяца и девять дней, если быть точным.

10

      Его дурной сон прервал далекий грохот. За ним последовала самая настоящая бомбардировка.