Голодное пламя. Эрик Аксл Сунд

целого никогда не существовало.

      – Пока тебя не было, мы с мамой подумали и решили, что нам надо на время уехать отсюда.

      Он наклоняется через стол, и мама кивает в знак согласия, словно чтобы придать веса его заявлению.

      – Уехать? Куда?

      – Я получил задание возглавить проект в Сьерра-Леоне. Для начала поживем там шесть месяцев, потом, если понравится, сможем остаться еще на полгода.

      Он складывает перед собой свои маленькие руки, и она замечает, какие они старые, морщинистые.

      Такие жесткие и настойчивые. Обжигающие.

      Викторию передергивает при мысли, что он притронется к ней.

      – Но я подала заявление в Упсалу, и… – Слезы на глазах, но она не хочет показаться слабой. Это даст ему предлог утешать ее. Неотрывно глядя в чашку, она берет ложечку и перемешивает остатки кекса в кашу. – Африка ведь далеко, и я…

      Она, кажется, всегда будет целиком принадлежать ему. Ничего не чувствовать, не иметь куда бежать, если ей понадобится.

      – Мы устроили так, что ты сможешь проучиться несколько курсов дистанционно. И тебе будут помогать несколько раз в неделю.

      Он смотрит на нее своими водянистыми серо-голубыми глазами. Он уже все решил, и ей добавить нечего.

      – Что за курс? – Она чувствует, как боль стреляет в зуб, и проводит рукой по подбородку.

      Они даже не спросили, что у нее с зубом.

      – Основы психологии. Мы думаем, тебе это подойдет.

      Он сцепляет перед собой руки и ждет ее ответа.

      Мать встает, относит свою чашку в мойку. Молча споласкивает, тщательно вытирает, ставит в шкафчик.

      Виктория ничего не говорит. Она знает – протестовать бессмысленно.

      Лучше подавить гнев и дать ему вырасти как следует. Когда-нибудь она откроет запруду и позволит пламени излиться на мир. И в тот день она не будет знать милосердия.

      Она улыбается ему:

      – Прекрасно. Это же всего на несколько месяцев. Здорово узнать что-то новое.

      Он кивает и поднимается из-за стола, давая понять: разговор окончен.

      – Теперь можно и разойтись, – говорит он. – Наверное, Виктории надо отдохнуть. А я продолжу тут, в саду. В шесть баня нагреется, и мы еще поговорим. Подходит? – Он требовательно смотрит сначала на Викторию, потом на мать.

      Обе кивают.

      Вечером ей трудно уснуть, и она ворочается в постели.

      Ей больно, потому что он был грубым. Кожу жжет – он мыл ее почти кипятком, болит низ живота. Но она знает – за ночь пройдет. Поскольку он доволен и будет спать.

      Виктория сопит в собачку из настоящего кроличьего меха.

      В своем внутреннем дневнике она ведет бухгалтерский учет всех причиненных ей обид и с нетерпением ждет того дня, когда он и все прочие будут, корчась, умолять ее о пощаде.

      Каролинская больница

      Убить человека – это просто. Проблема скорее психологическая, и условий тут – огромный диапазон. Большинству людей требуется преодолеть множество барьеров. Эмпатия, совесть, долгие размышления обычно препятствуют тому, чтобы взрастить смертоносное