ПоЛЮЦИя, ЛЮЦИфер, РевоЛЮЦИя. Часть 4. Олег Валентинович Ясинский

что сделаю все, что в моих силах, превозмогая брезгливость и страх.

      – И что дальше? Он приставал?

      – Да, – ответила Ирка, не открывая глаз, продолжая качаться на табурете. – Он рванул на себе футболку, сбросил через голову. Затем подскочил, схватил меня за плечи, толкнул на кровать и сказал, чтобы я ему сосала. Так и сказал: ты извращенка, говорит, мразь столичная, будешь сосать, а потом я, говорит, буду тебя ебать, как последнюю суку, потому что бабы должны давать мужикам – в этом их предназначение; а лесбиянкам, педерастам и прочим уебищам нет места среди титульной нации.

      Ирка распахнула безжизненные глаза, взяла четвертую сигарету, прикурила. Глубоко затянулась, задерживая дым, напитывая легкие, будто стараясь обезболить никотином щемящие нервы.

      – Я сама привела в свой дом нацика! – Обреченно сказала. – Представляешь?

      – Он тебя изнасиловал?

      – Не успел, – хмыкнула Ирка. – В отличие от тебя, я курю не только на кухне. Он швырнул меня на кровать, навалился сверху, одной рукой придерживал, а другой расстегивал себе пояс на джинсах. А я извернулась, ухватила хрустальную пепельницу на прикроватной тумбочке и саданула ему по голове. Как раз острым углом в висок.

      – И что?

      – И все. Он выгнулся дугой, дернулся пару раз и затих. Потекло из него. Обосрался, сука… Запачкал мне покрывало. Затем меня вырвало. Прямо на покрывало, и на него.

      ***

      Запиликал мобильный. Я взял трубку: такси ожидало возле подъезда.

      – Пошли. Только едем молча – вроде поссорились. И адрес говори не свой, а за несколько домов.

      Ирка кивнула. Шатаясь, пошла в ванную. Пока она умывалась, я накинул куртку, сгреб в карман помятые купюры, которые валялись на тумбочке.

      «С Богом!» – подумал, как всегда, в сложной ситуации, по привычке. Как научила бабушка в детстве.

      Горько усмехнулся своей нечаянной глупости: «Не Божьей помощи нужно просить…».

      Глава десятая

      Ночь с 9 на 10 января 2014 года