Грамматические вольности современной поэзии, 1950-2020. Людмила Зубова

примерах потенциальная субстантивность слова горячо получает сильную рифменную поддержку существительными плечо и харчо.

      Несовпадение ритмической структуры текста со структурой синтаксической является решающим фактором грамматического синкретизма, свойственного слову тихо в таком контексте:

      У медведихи и ухо

      слышит дышащее тихо

      тёплое, теплее пуха,

      эхо —

      и лесное мухо,

      и заплаканное мыхо

      ходят в лабиринтах слуха

      в мягких тапочках из меха.

Екатерина Боярских. «Малая медведиха» 31.

      Причастие дышащее – это слово, которое может активизировать и глагольные, и адъективные свойства. И те и другие оказываются релевантными в пределах строки (дышащее [как?] тихо и дышащее [что?] тихо). Приоритетно, конечно соответствующее норме прочтение слова тихо как наречия. Однако автор настойчиво вводит в текст существительные на -хо: эхо, мухо, мыхо, на фоне которых и слово тихо может быть воспринято как существительное.

      В другом тексте слова тихо, душно и тошно тоже грамматически двойственны в позиции анжамбемана:

      Быт заедало. Тикать

      переставал быт,

      и становилось тихо

      на цыпочки копыт,

      подслушивая в отдушину.

      Но бил из скважины ключ,

      и становилось душно

      на корточки, и коклюш

      хрипел из петли вязанья,

      а в двери, где только мог,

      меж тумбочкой и Рязанью

      врезался дверной замок,

      и становилось тошно

      навыворот, за порог

Владимир Строчков. «Баллада о проходном дворе» 32.

      В сочетаниях становилось тихо и становилось душно это безличные предикативы (слова категории состояния), а в сочетаниях становилось <…> на цыпочки, становилось <…> на корточки – существительные.

      Форма становилось проявляет себя при безличных предикативах тихо, душно как безличный глагол, а при существительном – как личный.

      Следующий пример показывает совмещение краткого прилагательного с наречием образа действия:

      А на пне ветлуги старой

      я сижу с моей кифарой,

      и на пенье-ё певуче

      всяка тварь слетает тучей.

      И пока звучит струна,

      я даю им имена.

Александр Левин. «Орфей» 33.

      Компаратив прилагательного в пределах строки преобразуется в компаратив наречия:

      душа —

      бомж, а бомж, он все-таки карлсон

      <…>

      И чердак его все никчемней,

      все дырявей крыша, все шире

      щели в окнах, ветер все зверче

      задувает в них – эй, съезжай!

Надя Делаланд. «Не забыть бы вспомнить сказать…» 34.

      Мария Ватутина превращает прилагательное в существительное орфографически и акцентологически:

      В усыпальнице чугунной заказной,

      Под

31

Боярских 2009: 65.

32

Строчков 1994: 156.

33

Левин 2001: 42.

34

Делаланд 2009: 182.