Белая магия. Дэвид Грэхем Филипс

Он был полон решимости заполучить эту провиденциальную модель.

      – Я не хочу быть неприятным, – сказал он, – но ты мне действительно нужна. Это было бы … услугой, – он улыбнулся,—искусству.

      Она, казалось, не слышала. Наконец она сжала губы и вызывающе посмотрела на него – странный взгляд, который почему-то на мгновение встревожил его.

      – Куда ты хочешь, чтобы я себя поместила? – Спросила она, садясь в каноэ.

      Они провели полчаса, пробуя различные позы, прежде чем он получил именно то, что хотел. Его безличный способ обращения с ней, его откровенные комментарии, некоторые из которых были лестными, другие наоборот, очень забавляли ее. Но он так же не осознавал ее веселья, как и ее личности или своей собственной. Она повиновалась ему без возражений, терпеливо выдерживала позу, которую он просил,– выдерживала целых пятнадцать минут. У него был способ, способ человека, который знает, что он делает, который внушал ей уважение и заставлял ее чувствовать, что она чего-то стоит.

      – Прекрасно, – сказал он наконец. – Ты, должно быть, устала.

      – Я еще немного выдержу, – заверила она его.

      – Ни секунды. На сегодня достаточно. И я не хочу тебя отпугнуть. Я не должен искушать тебя бросить меня в беде, исчезнуть и никогда больше не появляться.

      – Я обещала, – сказала она. – Я сдержу свое слово. Кроме того, она покраснела, глаза ее заблестели, улыбка была веселой, но смущенной, я делаю это не просто так.

      – Мы еще не говорили о делах, не так ли? – Спросил он, ничуть не смутившись. – Ты можешь получить все, что захочешь, в разумных пределах.

      Она рассмеялась.

      – Мне нужно больше, чем деньги. Мне нужно твое драгоценное время. В обмен на мои услуги в качестве модели ты должен развлекать меня. Мне одиноко и скучно, и полно вещей, которые я хочу забыть.

      – Сколько веселья за позу? – Спросил он.

      – О, я не буду жесткой. Скажем – час.

      – Сделка закрыта.

      Она причалила к берегу, села на бревно неподалеку от него и отдыхала, пока он заполнял свои записи. Через несколько минут он взглянул на нее, хотел что-то сказать, но вместо этого удовлетворенно хмыкнул и принялся рисовать ее лицо, потому что мысли, позолотившие ее грезы, придали ее чертам именно то выражение возвышенной, неземной тоски, которое он хотел вложить в лицо на своей картине. Он лихорадочно работал, надеясь, что она не сдвинется с места и не развеет заклинание, пока он не получит то, что ему нужно.

      Ссора между двумя малиновками из-за никчемной веточки, которую никто из них не хотел, испугала ее, согнал духовный взгляд с ее лица.

      – Но я уловил, – сказал он. – Спасибо.

      Она вопросительно посмотрела на него.

      – Второй раз ты позировала гораздо лучше, потому что ты этого не осознавала.

      Его внезапная тревога выдала глубоко скромного человека, обеспокоенного достоинствами своей незавершенной работы.

      – Пока нет, – решительно ответил он. – Подожди, пока будет на что посмотреть.

      – Очень хорошо, – согласилась