Замок Исаака. Мария Кавыева

обе: сначала одна, потом – вторая. У всех по-разному.

      – Прикольно у вас. Хочешь – рожаешь. Хочешь – нет.

      – Да, никакого давления на личность, – согласилась Виола, а потом посмотрела на хозяйку: – Ну и куда ты меня положишь?

      Губы Ренаты изогнулись было в улыбке, в глазах даже заискрились озорные искорки. Но девушка шутить не рискнула и ответила, что квартира большая, в семь комнат, и места хватит.

      – Это радует. Я хотела бы позвонить перед сном Марте, но, видимо, не судьба.

      – Завтра ей позвонишь, – в голосе Булгаковой послышались нотки ревности.

      – Это тебя вообще-то с ней в детстве невестили, а не меня.

      Ася с любопытством смотрела то на одну, то на другую. Явно между ними химия, но только белобрысая не хочет в этом признаваться. Так решила девушка. Ей даже стало любопытно, какая из себя эта Марта, но спросить, конечно, не решилась. От размышлений её отвлёк вопрос Ренаты, приведший в шок. Та поинтересовалась, в котором часу Ася обычно готовится ко сну, не задерживают ли они её.

      – Что ты имеешь в виду?

      – Ну, – девушка даже покраснела, – когда ты идёшь в душ, читаешь ли что-то перед сном?.. Может быть, пьёшь какой-то травяной чай?

      – Я гуляю со своей собакой. А потом сразу спать.

      Так ответила она, до сих пор не понимая, почему её спрашивают. Рената и Виола невольно переглянулись…

                                        * * *

      На правах временной, но хозяйки Рената отправилась готовить комнаты для своих неожиданных гостий, а Асфодель вышла на длинный, похожий на террасу, балкон. Там оказались столик и стулья. Девушка села, как вдруг от её неловкого движения со стола слетел листок бумаги. Она подняла его. И в этот момент следом за ней вышла Виола с переносным фонарём. Сразу стало светлее, и Ася поняла, что держит вырванную из какой-то записной книжки страничку, украшенную вензелями и цветами. По мятым, мягким краям было понятно, что ей уже много лет. На листке оказались написанные от руки стихи:

      «Письмо из ада

      Луну над тёмной мостовой,

      Реки6 холодной берега

      И самый мерзкий город твой,

      Их помнить – участь нелегка.

      Моей любви запретной и безбрежной

      Не верь, прекрасный ангел мой.

      И лишь с печалью и надеждой

      Ты зеркала тоской умой.

      На той земле, где умерли светила,

      И где царит навек благая тьма,

      Я вспоминаю, как меня любили

      Лишь ты одна, свобода и тюрьма.

      На той земле, где умерли светила,

      И где навек исчез последний свет,

      Я воспоминаю, я тебя любила,

      Но для меня надежды больше нет».

      – Это что?

      – Что? Ты зачем это взяла? – вздрогнула Виола, которая, оказывается, вышла покурить и сейчас дымила электронной сигаретой без запаха.

      – Упало, я и подобрала! – обиделась Ася.

      – Вдруг

6

В оригинале «Невы».