Села́м. Катя Матуш

щёлкнул. В следующий же миг я уловила шевеление за спиной. Но уже оборачиваясь, почувствовала, как дверная ручка выскальзывает из рук. Чья-то ладонь пронеслась у моего лица, и вцепилась в проём. Сильный удар в спину, прошёл так неожиданно, что я не успела подставить руки, когда полетела в стену своего коридора.

      Нос зашёлся острой болью.

      Замок молниеносно щёлкнул. Но секунды больше ничего не происходило. Я медленно развернулась, растирая явно кровоточащий нос. Едва доносящийся из окна кухни отблеск городских сумерек обводил крепкий силуэт.

      – Ч… что вам нужно… – сипела я, пытаясь сообразить, как далеко до ножа, или хоть чего-нибудь для обороны.

      Человек, вероятно мужчина, медлил. Он явно не грабитель, потому что грохнул бы меня сразу же, с открытием двери.

      – У меня ничего нет… – больше машинально сказала я.

      Я медленно двинулась в право. До коридора в кухню были сантиметры.

      Но тут же быстрым выпадом он прижал меня к стене, давя предплечьем на горло. Я пыталась кричать, но только захлёбываясь гаркала. Руками я вцепилась нападающему в плечи, из последних сил надеясь отстранить его хоть немного. Следующий удар пришёлся мне в бедро, вызывая болевую судорогу во всём теле. Ноги подкосились, и я ждала, что вот-вот послышится хруст, с которым ломается шея. Но ублюдок уверенно придерживал моё обмякшее тело. Едва сдерживаемые слёзы полились градом, смешиваясь с сочащейся кровью в бордовый водопад.

      Я почувствовала, как рука мужчины замерла аккурат у моего лица, в глаза ударил ослепляющий свет. Всхлипы глухо разносились по всему телу, не в силах вырваться через передавленное горло. Я задыхалась. И тут же подумала, что сдохнуть сейчас не самый плохой вариант… Какой-то маньяк пытается избавить меня пожизненных страданий!

      Эта мысль возникла внезапно, и показалась мне такой спасительной, что я захотелось рассмеяться. Тело характерно потряхивало. И уже последние силы я тратила, чтобы придавить его руку посильнее к себе.

      Ещё немного…

      Белый

      Бутылка из-под вина с ненавязчивым звоном покатилась в другой конец комнаты, мягко останавливаясь под ногой Дениса, после чего отправилась обратно ко мне. И опять к нему… И опять ко мне…

      – Ты уверен? – в десятый раз спрашивал я, тщетно пытаясь разбавить до ужаса не свойственную нашей комнатушке гнетущую атмосферу.

      – Да. Я не хочу.

      – Ты же понимаешь, без ординатуры…

      – Конечно понимаю, – пнул он опустошённый бутыль обратно, – но кто-то ж должен выписывать бабулькам блокаторы рецепторов ангиотензина.

      – Откуда такая страсть к клинической фармакологии? Ты её еле сдал.

      Денис забрался на свою койку и опёрся на стену, позволяя звону заглохнуть под своей кроватью.

      – Может быть потом. Я убил на это дерьмо шесть лет, Мил. Мне бы хотелось немного пожить до тридцати. Жениться, например.

      – И давно женитьба у тебя ассоциируется не со смертью? – уставился я на друга.

      –