Села́м. Катя Матуш

кивнула и быстро зашагала прочь.

      Голос Святославы Иннокентьевны я бы узнала с одного слога. Это не она. Но дамочка тоже мало приятная. Явно скрытое за любезностью раздражение напитало воздух электричеством. Обернувшись, я сразу упёрлась в не сводящие с меня взгляда глаза. Пришлось улыбнуться ещё раз.

      Этот овощной ларёк был ближайший к складам, если кто из водителей решит провернуть аферу, система слежения даже команды на контроль не даст. Плюс-минус метров двести никого не интересовали… До невозможности удивительное совпадение… Жаль экспедитора рассмотреть не удалось, хотя у нас их было столько, что и не запомнишь.

      Когда я зашла домой, рациональность всё же включилась: скорее всего, у дрона села батарейка, и водителя попросили довести за него заказ. Это обычное дело. Тем более крюк и вправду был не большой. Выезды в окраины находились тут на каждом километре, и грузовая трасса тоже тянулась через все Звёздные оканчиваясь у ворот моего предприятия.

      Но напыщенная бабка почти оправдала мои ожидания, Святослава должна выглядеть крайне похоже. Единственное, на мой взгляд с лицом этой женщине неоправданно повезло. Даже раздутое жиром оно выглядело, – красиво. И как бы не пыталась я подобрать к ней нечто зловонное, она вписалась мне в память алой шипастой розой. Даже точнее, – кустом роз.

      Окончательная трезвость застигла меня врасплох, стоило улечься спать. Что делать то? Сообщить копам или попробовать ещё порыться в этом самостоятельно? Но, даже если я что-то увижу, и это нечто мне не понравится, я не смогу судить здраво и не предвзято. Мне и так уже повсюду мерещатся заговоры.

      – Рр….

      Я накрылась одеялом с головой и уперлась носом в подушку, надеясь, что лёгкое удушье спровоцирует сон. На секунду мне захотелось позвонить брату и всё выложить, и запоздало пришедшее чувство откровенного одиночества быстро огорошило прохладой. Мне больше некому звонить.

      ***

      Глаза с утра распахнулись, как по будильнику. Я сразу кинулась в ванну, оценивать свое взбухшее от слёз лицо. Глазные капли едва сгладили алую сеточку, но я себе не прощу, если не попытаюсь.

      Завидев меня в своём кабинете начальник отдела откровенно удивился.

      – Вера, вы уверены, что готовы к работе? У вас ещё семь дней, не нужно ли приводить дела в порядок? – оценивающе он водил глазами по моему лицу.

      – Нет, я готова. На работе мне будет даже легче, – врала я не краснея.

      – Ну смотрите… Я отзову заявление, перепишете его сами.

      Последовавшая речь соболезнований быстро закончилась и рабочий наушник со скрежетом занял своё место.

      Я старалась не обращать внимания на воцарившуюся вокруг атмосферу не здорового сочувствия. Как же раздражает, что люди вокруг вечно пытаются скорбеть по боле твоего. Будто я не знаю, что всем им плевать, и сейчас, они могут только искренне радоваться, что по несчастливой случайности не оказались на моём месте. Мне толку от их сочувствия нет, а умело прятать за ним постыдную радость они не в состоянии.

      Включив терминал, я первым