Что мне думать завтра. Дмитрий Игоревич Михин

этому школьнику, развеивая всю эту сложную конструкцию общежития. Зачем эти прямые ответы. Ей богу, как будто не студент отвечает, а препод, который хочет показать, что у нас тут все мило и прекрасно. Нужно же больше интриги, больше абсурда. Стыдно мне становится за этих студентов. Чему они научат эту молодежь! Посредственности! Вот читаю комментарии. И сколько уж тут умников. Человек еще не поступил, а ему уже говорят, чего не делать. Не лениться! Ходить на пары! Учиться! Господи, остановите эту планету, я сойду с нее! Во что они хотят превратить студенческую жизнь!»

      В дверь кто-то постучался.

      «Нихрена себе, кто-то додумался постучаться. Наверное, перваки. Как-то обычно сразу заходят».

      Решили повторно постучать.

      «А че я им не скажу «войдите». Интересно, а сколько еще они так смогут простоять».

      Стук прекратился. Недолго затишье длилось, и постучали еще раз.

      «Блин, вот я сразу не ответил им, и теперь совсем не хочется им открывать».

      Но за дверью все же не перестают стучать.

      «Боже, что за терпилы. Оттого, что они продолжают это делать, я бы им не открыл дверь никогда!»

      Стучать перестали и вовсе.

      «Не выдержали. Видимо, пошли к заведующей. Вот только этого не хватало. Ладно, скажу, может, еще не ушли».

      – Входите, милости просим.

      Дверь открывается медленно с какой-то боязнью увидеть, что за ней. И в комнату входят три первокурсника. Чувствуют себя неуверенно, робко. Так и остались стоять у этой двери, озирая свое новое жилье. Один из них даже как-то жалостно и обреченно закрыл за собой дверь.

      Сейчас такой момент настал, когда всем надо на друг друга молча посмотреть. Спрашивая друг друга взглядом, что им дальше делать. И на это все смотрит Илья со стороны и думает:

      «Ну и чмошники какие-то попались. Так и будут стоять в проходе?»

      Один из них, заметив наконец-то Илью, сказал тихо, покачав головой.

      – Здрасьте.

      Остальные двое подхватили за своим будущим однокурсником и так же поздоровались.

      Илья удивился.

      «Здрасьте? Я что, так стар? Еще так обращаются, будто ко мне лабу пришли сдавать».

      Им он ничего не ответил до того, пока не спросил.

      – А вы так и будете стоять?

      На что они его спросили.

      – Можно обустраиваться?

      – Нет.

      Так и стали стоять как вкопанные.

      «Теперь они не знают, что им делать, – подумал Илья. – Ладно, надо бы сказать им, что делать, а то совсем ничего не могут сами. Да, таких я еще не встречал».

      – Да забивайте уже койки и места.

      Впереди них стоявший высокий толстый и сутулый, видимо, был настолько нерешительный, что протянул руку вперед, тем самым показывая, что он пропускает тех двоих, дает им право первыми выбирать.

      Вроде как, все выбрали себе кровати, только сутулый не выбрал. Ему досталась нижняя койка двухъярусной кровати.

      Когда он к ней подошел, как-то нечаянно посмотрел на Илью снизу-вверх, который вальяжно лежал на своей койке.

      – Ну и че ты пялишься на меня? – пренебрежительно спросил Илья.

      – Ничего, –