Прогулки с лектором. Дмитрий Кожушко

цветы, мне хочется, чтобы они запомнили меня и, проходя здесь в следующий свой приезд, чтобы я поздоровался с ними, и они меня непременно узнали. И закачались, зашумели в ответ. А когда я уезжаю отсюда, вопреки мною же сформулированному правилу, мне хочется оставить здесь часть самого себя. Совершенно не жалко. Я согласен даже раствориться. Единственное, что немного омрачает мое присутствие в этом месте – тревога, не явная, а присутствующая на периферии, тревога за хрупкость существования его и беззащитность под этим небом. Это место действительно необыкновенное. Ладно, расскажу, чем именно.

      Почему-то здешние травы не противостоят ветру, в отличие от своих собратьев, а клонятся согласно, и когда перестает он озорничать, не сразу распрямляются. Странное место, здесь ничто друг другу не противостоит. Даже стена моего дома, вдруг как-то раз, решив проверить, надавил рукой и, хотите, верьте, хотите нет, она поддалась. Я испугался, мне показалось, что стена сейчас рухнет, отдернул руку, и она опять заняла свое первоначальное положение. Ну, разве может такое быть, да нет, точно показалось. Еще одна странность, замеченная мной – как то, переходя вброд довольно глубокий доходящий мне почти до колен ручей, я, конечно же, замочил ноги, каково же было мое удивление, когда выйдя на берег, ноги почти мгновенно высохли. А потом странности посыпались как из рога изобилия. Птица, которую я решил рассмотреть получше, не улетала, а садилась на ближайшую ко мне ветку. Поднявшийся ветер, лишь только подумаю о том, как же неуютно преображается все кругом, стоит налететь ему, так сразу и успокаивался. И так каждый раз, и даже по этой причине заставляю себя не думать об этом, чтобы дать и ему вволю нарезвится.

      И главное-то, не скажу, что это стало для меня какой-то неожиданностью. Совсем нет. Удивительно, как гребень на мягкие волосы. Оказывается, это мне откуда-то знакомо. Это ощущение чуда. Как будто уже было когда-то подобное со мной. В детстве? Во сне? Случаются ведь повторяющиеся сны. Они имеют свойство стираться из памяти и, просыпаясь, мы благополучно забываем из раза в раз повторяющийся сон. А вспоминаем, когда в очередной раз оказываемся в нем ночью. Или же вот запах моря, шум прибоя, крики чаек, все это вместе – знание моря – всегда ли оно есть в человеке, видевшем море, но находящемся большую часть времени в отдалении от него? Да нет же, оно появляется при очередном посещении его. Появляется как ностальгия, сладко защемит сердце, чуть только спустишься с трапа самолета и сделаешь первый вдох удивительно теплого по сравнению с воздухом, вдыхаемым тобой пару часов назад. Настоящий морской воздух даже не на берегу моря, а в аэропортах приморских городов. К восторгу примешивается досада – отчего раньше, находясь дома, не мог вспомнить это, ведь вспомнить уже наполовину испытать. Ну уж сейчас запасусь, думаешь, воспоминаниями, да так, что при первом желании, по щелчку пальцев… Ан нет, как ни старайся, запомнить все равно не получится. Два разных мира. Перетащить частичку одного в другой достаточно проблематично, слишком высока взаимная их изолированность. Поэтому